Андрэ Нортон - Полет на Йиктор. Отважиться пойти на охоту

Он размышлял о том, чего сумел выудить из откровений лорда Крипа, когда тот рассказывал ему о своем прошлом, и других туманных намеков, которые он запоминал по пути, в число которых входило и то, о чем говорили его нынешние захватчики. Все это Фарри попытался свести воедино. И он пришел к выводу, что все это — взаимосвязано. Имела место какая–то находка — нечто, принадлежащее некогда могущественным Предтечам (которым не имелось равных в отношении оставшихся от них сокровищ, таких, которые Фарри не мог бы представить даже лучших местах), на планете под названием Сехмет. Гильдия решила завладеть сокровищем и, как обычно, стала заниматься грабежом, но Крип Ворланд с леди Майлин каким–то образом сумели помешать ее действиям. Теперь же Гильдия (а Фарри не сомневался, что командир этих людей по своему положению является одним из руководителей Гильдии), имел две причины вновь захватить в свои лапы этих двоих тэссов: во–первых, чтобы другим было неповадно совать нос в дела его могущественной организации, а во–вторых, выяснить у них, есть ли еще какие–нибудь сокровища, которые они скрыли.

Помимо всего прочего Фарри ни секунды не сомневался, что Гильдия постоянно контролировала каждый их шаг для того, чтобы добиться успеха в своих начинаниях, сперва через него, Фарри, а потом — следя за самими тэссами. Ни для кого не было секретом, что Гильдия искала повсюду самое новейшее оружие — а также кое–какое из уже забытого, некогда разработанного исчезнувшими народами и которое тоже можно было весьма эффективно использовать. Кстати, Фарри и угодил к ним в плен именно благодаря такому оружию. А вот лорд Крип все–таки умудрился выстоять против него.

Фарри радовало, что он не представлял для них почти никакого интереса, поэтому они легко могли пустить его в расход. Еще его радовало, что он практически не был посвящен в отдаленные планы тэссов. Конечно, он мог бы бороться и стал бы это делать, проверяя пределы возможности своей воли. Но прекрасно понимал, что в конце концов они выжмут из него все соки, как воду из половой тряпки. Еще они могут использовать его как приманку — это он тоже не стал бы сбрасывать со счетов. И тем не менее он даже не задумывался о том, рискнут ли тэссы проникнуть в самое сердце вражеской территории, чтобы вызволить его отсюда. Да, они хорошо относились к нему, словно он был таким же стройным и высоким, как они сами. Но…

Он медленно поворачивал свою крупную голову из стороны в сторону. Надо выкинуть из головы всякую надежду о спасении. Ему никогда не вырваться из лап Гильдии. Все, что он мог сделать — это отдаться черному потоку страха, обволакивающего его тщедушное тельце со всех сторон и оставаться в таком состоянии до тех пор, пока последний вздох не вырвется из его охрипшего маленького горла. Он почувствовал, как пот скатывался по его щекам, подобно слезам.

У него не было никакого оружия. Даже Тогтора, который мог бы предоставить ему смутную мысленную картину происходящего снаружи. Его руки, тонкие и длинные, являли собой лишь сочленения хрупких костей, которые без труда можно сломать одним–единственным ударом. А они упоминали о лазерных лучах…

Отдыхая, сидя на коленях, он немного вытянул голову вперед. Мысленно он словно бы зализывал свои раны, ощущая, что стал округлым комком искривленных костей и нежной плоти, открытых для любого нападения, которое можно было ожидать в любую секунду. Однако его разум?.. Он был готов обнаружить любое зло, когда искал, посылая вперед тончайшую вопрошающую нити мысли.

И уже в который раз его послание натыкалось на тьму и пустоту. Он знал, что ее создает человек, оснащенный специальным защитным щитом. Так что у Фарри не было никакой возможности связаться с кем–нибудь из своих друзей. Но вот он отыскал искорку мысли — смутную, плохо различимую, состоящую скорее из одних эмоций, и эти эмоции состояли главным образом из голода, в основе которого лежал изнурительный страх.

Фарри засек какую–то особь, подобную тем мелким паразитам, что встречались в обитаемых зданиях Приграничья. Он имел совсем ограниченный разум, и уж, конечно, не защищенный специальным полем. Фарри не видел от этого никакой помощи, насколько это существо было мало — оно передвигалось по темному узкому проходу среди этих стен. Однако мысленно он двинулся за ним, начав очень медленно посылать ощущение невыносимого голода, которое хотел навязать этому существу.

Голод… как часто Фарри испытывал его в прошлом! Поэтому ему не составляло никакого труда думать о голоде — и внушить его стремительно скользящему внутри стены существу. В смутном сумраке перехода брезжил слабый свет; должно быть охотник приближался к какому–то выходу наружу. Голод! Таким же способом он, бывало, управлял Тоггором, единственной нуждою — голодом!