Мишель Подымски - Интерфейс

В монолитной на вид стене открылся проход. Хотару Ямасита заглянул внутрь палаты, словно проверяя, на месте ли его инструмент. Медленными шажками, будто боясь чего-то, он приблизился к кушетке, отключил биомеханические приспособления, окинул взглядом обгоревшее «Тело».

Казалось, человек на кушетке был мертв. Но если приглядеться, становилось видно, что его грудная клетка двигается. Дыхание присутствовало, хоть и довольно слабое.

— Жив, — прошептал проникатель.

Ямасита подхватил «Тело» под руки, стянул с кушетки.

Несмотря на невысокий рост и хрупкость телосложения, ни один мускул не дрогнул на лице проникателя, когда он тащил «Тело» в уборную.

Бросив свой живой инструмент в ванную, Хотару включил подачу воды и начал раздеваться. Проникатели по возможности работали в воде, это обеспечивало лучшее быстродействие «Тела» и контакт с ним.

В одних трусах Ямасита залез в ванную. Он соединил его биопорт со своим через провод, напоминающий кишку. Закрыл глаза. Было видно, как бегают его зрачки под веками. Проникатель был уже не здесь. Он стал частью компьютерной системы больницы, а та в свою очередь стала частью его.

Взлом больницы номер пятнадцать начался.

В Алмунье не было луны, зато было два Солнца. Первое — красный карлик — звезда этой системы. Второе — голубой гигант. Находился гигант довольно далеко, но при таких размерах его было хорошо видно с поверхности планеты. Лучше всего наблюдался он ночью. Голубой шар размером в три патрийских Солнца плыл по небосводу, озаряя планету мягким голубым свечением. Здесь не было понятия светлого и темного времени суток. Вместо них были красное и синее.

В лучах голубой звезды казалось, что пустыня Алмуньи сделана из маленьких кусочков льда. Но этот лед был обжигающе горячим.

Темные пятна кайрусов сновали по синему небу, раз за разом становясь кляксами на фоне голубого гиганта. Вот один из них на миг задержался на фоне синего солнца, превратившись в пятно на его тле, секунду повисел и нырнул вниз за добычей.

Алессандро Кассано уже давно успел пожалеть, что не усовершенствовал свой кожный покров, сделав его устойчивым к алмунийской жаре. Но ученый, отправляясь сюда, не подумал про такую возможность.

Кассано еле смог получить финансирование для своих исследований. Ему долгое время отказывали все подряд — крупные корпорации и мелкие. Научные институты и богачи. Помощь пришла, откуда Алессандро её не ждал — из Нового Ватикана, религиозной организации на Патрии. В бога Кассано никогда не верил, но от помощи не отказываются. Тем более, его цели совпадали с желаниями Нового Ватикана.

У ученого была теория, что раньше здесь, на месте огромной алмунийской пустыни, было поселение. Нечеловеческое поселение. Города и страны существ из других миров. Но что-то произошло, и те существа ушли или погибли.

Церковь двадцать пятого столетия считала, что человеку нельзя лезть в параллельные миры. Они выступали за колонизацию Луны, Марса, Венеры — того, что по их мнению, было дано человеку богом. А параллельные миры, как говорили священники, от нечистого. И если Кассано докажет, что в Алмунье есть некая опасность, из-за какой её покинули прежние обитатели, у церкви появится лишний аргумент своей правоты.

Сам же Алессандро преследовал несколько другие цели. Пять лет назад, когда он начал вслух говорить о своем предположении, его выгнали из Всемирного Союза Ученых, а теорию назвали антинаучной. И сейчас здесь, в жаркой пустыне, он пытался доказать всем, а Союзу в первую очередь, что был прав.

А ведь как забавно получилось — первым же параллельным миром, открытым человечеством, была именно Алмунья — мир, чуть более жаркий, чем Патрия, но все же пригодный к заселению людьми.

Новые миры открывались постоянно. Раз в несколько месяцев стабильно открывали портал в новую вселенную. Но человек в большинстве из них жить не мог. Где-то была слишком большая сила тяготения, где-то наоборот, чересчур маленькая. Где-то не было атмосферы, а где-то она была ядовита для хомо сапиенс. Огненные и ледовые миры. Миры, где планеты, звезды и прочие тела не имели постоянной формы. Существовал мир, где любая органика сразу же распадалась. Робот без единой органической детали мог спокойно находиться там, но стоило поместить в тот мир наипростейший организм — по непонятным причинам начинался распад.

Попадались даже миры с иными физическими константами. Например, вселенная, где скорость света в вакууме не была постоянной, а изменялась под влиянием каких-то непонятных человеку факторов. А в прошлом году открыли мир, где свет вообще не имел никакой скорости и не мог распространяться.