Афет Сариев - Индекай - край эльфов

Гром выше задрал руки, вскинул голову к побагровевшим небесам и… зарычал!

Раскатистый рык пронесся кругом, парализуя все живое и неживое. И тех горилл, что сжались от него в комки и побледневшего толстяка Фирира.

— Крысеныш говоришь? — раздался громовой голос из горла Грома.

Он шагнул к Фириру всего на шаг. Этого оказалось достаточно, чтобы тот упал на колени, а гориллы просто пали ниц и теперь корчились в муках.

Только теперь вдруг Гром понял что здесь он сейчас творит: от них всех, включая Фирира, в него идут и впитываются в грудь еле приметные в полумраке сгустки их страданий. И с каждой порцией те еще сильнее корчатся, словно куски от них отрываются. Фирир же шатается на коленях и дрожащими ослабевающими руками пытается удержать посох. Раскосые глаза закатываются в полуобмороке.

Гром прыгает в его сторону слишком легко. Преодолел солидное расстояние до гада одним прыжком и уже длинные когти сверху вниз погружаются в мягкую жирную плоть. Брезгливо выдергивает их из кулем упавшего некроманта-колдуна, следом прыжками шагает по распластанным обездвиженным гориллам. Каждым таким шагом когти, торчащие из сапог, погружаются теперь в их туши.

Смертельная пробежка по кругу, и Гром рывком возвращается на свое прежнее место в середке почерневшей земли. Тут и стал, всем телом вибрируя от ненависти ко всему истребленному им только что. Безумно вращая глазами наблюдал как пелена медленно рассеивается, становясь все прозрачнее и прозрачнее. Он не замечал, что и сам постепенно возвращается в прежние габариты. Об этом догадался, кода заметил, что когти больше не украшают конечности. Только рваные дыры на перчатках и сапогах остались от них. Но, ничего. Самовосстановление и их восстановит.

Тут-то пошел откат!

Гром застонал, схватился за голову, потому что она не просто закружилась, а безумно заболела. Стреляющая боль в глазах почти ослепляла. Неигровые боли переполнили все мышцы тоже. Их хватала то судорога, то полнейшее бессилие.

Все эти метаморфозы долго корчили его, пока за это время туман окончательно исчезал, а по его границе снова показалась прежняя зеленая степь. Теперь черной язвой на ней смотрелось место прежнего тут исчезнувшего логова.

Гром затуманенным взором оглядывал место казни Фирира, как с трепетом завидел справа от себя в высокой траве распластанную Мартину. Сердце бешено и тревожно забилось, и он кинулся сломя голову к ней. Тряс ее до тех пор, пока не дрогнули ресницы, и она не открыла голубые глаза. Радость переполнила душу, что с ней все в порядке. А еще больше радовался тому, что была в отключке, пока он вновь не стал самим собой. Как бы сложились их дальнейшие отношения увидь она что за монстр в нем порой пробуждаться стал…

— Милая, как ты? — прохрипел он. Видать, голосовые связки еще не до конца восстановились.

Она только успокаивающе улыбнулась ему. Медленно поднялась с травы. Но тут вспомнила произошедшее, глаза ее округлились блюдечками, звонко воскликнула:

— Ой! Что тут было?

Не успел Гром ей ответить, как она кинулась в сторону черного круга, уставилась на раскиданные по его окружности оставшиеся там клыки и когти. Исключение составило место гибели Фирира; там валялись кошель и перстень. К ним подошел Гром, поднял их с земли.

Тут же система сообщило:

«Задание выполнено. Уничтожены обитатели логова Фирира».

Гром с улыбкой обернулся к Мартине:

— Все, милая. Фирир издох. Его чудища тоже. Так что, возвращаемся в гильдию нанимать тебе учеников.

— Ты их уничтожил, пока я там валялась? — восхищенно смотрела она на него. — Ты точно особенный!

— Да ладно тебе, — махнул рукой Гром. — Пошли уже. — Взял ее за руку и повел назад в гильдию.

— Ну, хотя бы расскажи мне, как ты сумел один стольких завалить, — попросила она по пути. — Мне же интересно.

Гром искоса поглядел на ее любопытные глаза, усмехнулся.

— А что тут рассказывать? Зарубил их мечами, и все тут.

— А они какие были? Эти чудища. Как там, у некроманта?

— Да нет. Обезьяны тут оказались. И Фирир ничего особенного из себя не представлял. Так себе.

Мартина в недоумении шла рядом, не понимая почему тогда так опасались в гильдии слабенького некроманта и каких-то обезьян. Только с сомнением в голосе проронила:

— Странно…

Спустя час хождения по степной траве средь удивительных местных цветов они вновь приблизились к одинокому гигантскому дереву, прошли в его главное дупло, чтобы еще раз взобраться по лестнице на его первую ветвь. Прошли по ней в одиночестве до пересечения с другой, поднялись по ступенькам на эту теперь, как увидели вдали толпу молодых эльфов, ожидающих их прихода там.