Максим Дымов - Легенда о «Севере». Путь воина. Параллель

– Всё, ломаются, глядишь, свалят, – кивнул Коля в сторону остальных.

– Пускай валят, даже легче будет, – равнодушно ответил Штырь.

– Нет, раз уж решили идти вместе – идём вместе.

– Да ты посмотри на них, чуть что – сразу ноют: «Зря мы убежали. Жрать хочется», – он смачно сплюнул. – Хорошо, хотя бы Кабан держится. Думали, убегут, будут жить свободно и комфортно? Ага, щаз! Ведь для нас с тобой найти еду не так-то и трудно…

– Как? – Спросил Коля, хотя сам отлично знал, что он имеет в виду.

– Я тебе говорил, как. А ты не понятно, чё стремался. Не хочешь так? Тогда, как медведь – спрячься в берлогу и соси лапу!

– Окей, окей. Согласен, – закивал Коля. Перемялся с ноги на ногу, огляделся, – кого берём?

– Никого, сейчас от них толку мало. Потом отработают, – махнув рукой, сказал Штырь.

– Э, народ! – Обратился Коля к остальным. – Сидите тут, если через два часа мы не вернёмся, не ждите.

Он подтянул рюкзак за лямки и торопливо пошёл.

Они ушли. Вика, Кабан и Децел остались сидеть всё на той же остановке.

Дело шло ближе к вечеру, дымка понемногу заволакивала небо, и солнце сквозь неё наполняло улицы грязно-жёлтым светом. Ветер гонял по дороге целлофановый пакет.

Кабан дремал, Вика с тоской смотрела на идущих по противоположной стороне мамашу с маленьким ребёнком, который бегал вокруг неё и катал за собой привязанную за нитку машинку. Децел смотрел глазами голодного волка на вывеску кафе, которое было закрыто.

– Сейчас бы плова с мясом, – начал мечтать вслух Децел. – Или хотя бы бутерброды с колбасой, или жареной картохи, или…

Кабан, пытавшийся уснуть, лёжа на лавочке, со злости сильно толкнул ногой Децела в бок, так что тот завалился на Вику, прервав её мечтания о родителях, которых она не теряла надежды найти.

Вскочив, Децел вскипел, выразив одним словом всё своё возмущение.

Кабан сел, облокотившись на опору остановки, и сурово ответил:

– Ещё раз кто-нибудь, что-нибудь скажет про еду – голову оторву. И вообще, заткнись.

Кабан за последнее время серьёзно изменился. Из озорного шутника он превратился в медведя, откуда-то появились суровость и грубость. Конечно, не за один день, примерно за месяц – но после того, как они сбежали, это стало особенно заметно. Он уже не в первый раз срывался.

Децел, видя настрой Кабана, молча сел на место.

– Вик, а правда, зачем ты пошла с нами? – Неожиданно поинтересовался Децел.

– Ну, я думала, что, если не поймают, то родителей когда-нибудь найду. А вообще не знаю зачем, может быть зря я это делала.

Через пару часов, когда ожидавшие их друзья уже начали волноваться, Коля и Штырь вернулись с двумя пакетами. Они выглядели сильно уставшими, но довольными. Поставив пакеты на лавочку, они сели на другую сторону остановки.

Вика и Децел жадно рылись в пакетах. Кабан встал неторопливо, оттянув Децела за шиворот, вытащил из пакета несколько пирожков и беляшей и сел на своё место.

– Вы где спёрли? – Спросил Децел, жуя булку.

– На рынке. Ну и побегали мы сегодня. Народу мало, нас хорошо видно, в толпе не спрячешься, – устало ответил Штырь. – Короче, сейчас найдём место, где переночевать, рано утром дёрнем. Нечего засиживаться.

– Куда пойдём? – с воодушевлением поинтересовался Кабан.

– Будем ходить от города к городу, – ответил Коля. – Где понравится, там и осядем. Жизнь дана не для того, чтобы просидеть её на одном месте.

Ночь ребята провели в маленьком брошенном гараже, в котором, по всей видимости, часто бывали местные подростки. В гараже были: старый, почти развалившийся диван, вонявший пивом и сигаретным дымом; обшарпанные панели от шифоньера; несколько пустых ящиков, и полно бутылок из-под пива, окурков и прочего мусора.

Вика долго не могла уснуть, так как было ещё рано, около половины девятого вечера, и на улице шёл дождь, барабанивший по крыше. Она была даже довольна таким ночлегом, – в конце концов, есть крыша над головой, она спала на каком-никаком диване, в отличие от пацанов, спавших на панелях от шифоньера, подложив под головы рюкзаки, да и ужин был относительно неплохой, – думала Вика. В интернате все считали её странной мечтательницей. Иногда она была прилежной и послушной, а иногда умудрялась ввязаться в какую-нибудь историю. Она хотела то обычной мирной жизни, то приключений, и даже завидовала ребятам, когда те убегали.

Ребята проснулись рано и двинулись в путь. Они собирались выйти на трассу и идти по ней, ориентируясь по указателям. Штырь уверял: «Если идти по трассе, то куда-нибудь да придём, может быть, нас даже подвезет кто-нибудь»