Ник Клюев - Аванхальм. Чужая кровь

Подлетев к разбитому окну, ботка открыла вертикальную дверь капсулы и протянула руки к застывшей в окне.

Помедлив всего пару секунд, Авриана прыгнула в салон, стараясь при этом не ушибить полумёртвую ношу. Обошлось.

Усевшись на пассажирское сидение, девушка положила рядом с собой обмякшее тельце девочки.

– Куда? – будто невзначай спросила Эвра, окончательно подавив всякие подобия чувств и лишь слепо выполняя приказы.

– Вниз. В Нишу.

Не смотря на всякое там бесчувствие, глаза ботки округлились. Она собиралась что-то сказать, но вовремя прикусила язык.

– Ты можешь ей как-то помочь? Кажется, её отравили.

Тут же оживившись, слуга дала указание автопилоту, а сама полезла на пассажирское сидение.

В нескончаемом потоке капсул не так-то легко найти, и уж точно нагнать беглых преступников. Тем более если они направляются вниз.

– Сканирование показало, что её действительно отравили. Я могу сделать противоядие прямо сейчас, если пойму какой именно яд ввели. Для этого…

– Да сделай ты уже что-нибудь! – взревела растерянная Авриана.

Шприц, появившийся из руки Эвры, пронзил тоненькую кожицу Шаалры. Та немного дёрнула бровями, но не проснулась.

– Не может…! Это же… – удивлённо протянула слуга и снова прикусила язык. На обеспокоенный взгляд хозяйки она тяжело вздохнула. – Нет, ничего. Всё нормально.

На создание вакцины потребовалась всего минута. Минута, длившаяся как вечная мука в раскалённом аду.

– Всё… – выдохнула ботка. Кровь на остатках её одежды засохла, и это не могло не радовать. Но кошмарные ожоги не думали заживать так просто. Поэтому, только-только введя противоядие в вену девочки, слуга полезла за аптечкой. Её хозяйке тоже не помешала бы первая помощь.

Верхний слой сектора двенадцать остался позади, приоткрыв беглянками «Сеть» – колоссального размера сооружение, разделяющее нижние и верхние сектора. С виду оно действительно напоминало сетку, с тем отличием, что каждая «нитка» этой махины в длину исчислялась в сотнях километров, а толщина и ширина почти ровно в два десятка. Именно на «Сетке» стояли дома верхних секторов. Ниша была сродни канализации для верхних жителей.

Попасть вниз или наверх не так-то просто, как могло показаться на первый взгляд. «Границу» между адом и раем охраняли попуще «Края», преимущественно со стороны верхних секторов. В прорехах «Сети» установили сильнейшие электрические поля, пролететь через которые было всё равно, что кинуться в глотку вулкану. Эти барьеры имели полупрозрачный вид. Через них не составляло труда увидеть ржавую помойку. И эта помойка – единственное место для Аврианы и её дочери, где они могут прожить больше чем неделю.

Про наружный мир девушка не думала, так как и для неё он был воплощением настоящего ада. Краем мира, за которым скрывались немыслимые чудовища и бесплодная, беспощадная, отравленная земля.

Совсем рассвело. В Аванхальме не было Солнца. Его жители знали о нём только то, что оно существует, ровно как о настоящих небесах и других планетах. Но всё же утренний свет прожекторов был мягок и нежен. Несчастная девушка никак не могла поверить, что она больше не увидит его. Что остатки своей жизни, которая вероятнее всего продолжится не так долго, она будет мёрзнуть внизу – под тусклый желтоватый свет лампочек.

Спустя какое-то время Шаалре слегка полегчало. Она начала дышать более уверенно – не борясь за каждый вздох. Тяжелый и слабый вздох. Кожа стала приобретать свой привычный цвет.

– Кажется она приходит в себя, – не без радости заключила Эвра, не менее сильно беспокоясь за девочку.

– Да… – с облегчением выдохнула Авриана, положив голову дочери на свои колени. – Открой окно – ей нужен воздух.

Эвра-417 повиновалась.

Взгляд Аврианы упал на наручный гаджет. Рассмотрев него будто впервые, девушка сняла устройство.

– Прости, – сказала она тихо, обращаясь к тому, кто подарил ей эту дорогую безделушку. Посмотрев в удивлённые глаза слуги, резким движением выкинула браслет в окно.

Совсем скоро. Мечта, которой Равем Олингли отдал всю свою жизнь скоро станет явью. Ожидания ближайших перемен к лучшему и различные варианты будущего дурманили странно стриженую голову. Впрочем, не столь странна была причёска в три параллельные полосы волос, крашенных в светло-серебренный. Совсем не странна для Аванхальма – мода которого уже давно приобрела извращённый вид.

Равем, как это не печально для его сверстников, был настоящим гением. Гением среди умных, но не среди гениев. Несмотря на каких-то тридцать пять лет, на которые он и выглядел, его умственные способности бежали далеко впереди. Всю жизнь подкидыш Ниши был любимчиком своих приёмных родителей.