Валерий Сигитов - Бюро обмена душ

– Ну подпил медик чутка, с кем не бывает… Вот и у тебя дилемма: пить или не пить? А как её меру-то, определить?

– Зачем мучить себя вопросом какая для тебя норма? Пока не напьёшься, не узнаешь. Мера одна и её все знают… упал, значит, хватит! Самая главная мера – утро без похмелья.

– Земная жизнь состоит из сплошных ошибок! Человеку опыт не впрок. У смертного есть способность к выбору, главное – не прогадать. Выбирает пусть, время есть! Доктору надо бы в свое время сменить профессию и любить иных женщин… Если жребий неверный, жалеть о нем приходится весьма долго! Промах – это грех. Все зависит от бога… но всегда присутствует что-то не дающее исключить случай.

Бригадир достает из кармана плоскую армейскую фляжку:

– Бог возможности выбора человеку не дал. Тот от змия маленько зависит… Животное в нем часто побеждает. Художник легко может превратиться в людоеда. Люди почти отвергли необходимость спасителя, им нужна моральная свобода, которую дает лишь падший ангел. Бывает так, что одни делают выбор, а другие за него расплачиваются. Некоторых друзей лучше вовремя терять… ты сам, как архидемон!

– Ладно, не будем спорить. Выбор есть, но его нет! Всё невозможно и возможно одновременно. Пить или не пить – дело личное.

– Мысль о тупике жизни, как биологического понятия, непродуктивна. Нельзя пить каждый день лишь водку, надо через день. Водочка редко раскрывает чакры и глубинные желания. Один день – водку, другой день – спирт, но важно не перепутать дни.

– Наш подопечный все же перепутает и в результате закопается на два метра в землю. Как сантехник водку пил по литру в день! Людям всегда не хватает тепла. Разве этим можно возвратить радость тем, кто ее доставил, и боль тем, кто ее причинил.

– Компаньон, бери стакан и все заиграет новыми красками. Кирдяпнем за вечный буй, который только снится! Тороплюсь… пора коптить в подземке грешную публику.

– Вредно мне сивуху хлебать. Я же ангел! Нельзя льву вливать кровь осла. Страшные гибриды получаются…

– Я архидемон дьявола. Оттого всякая дурь меня не берет. Вот мой зам пьет все, от спиртных напитков до парфюмерии и таких хозтоваров, как клей и антистатик. А у меня – потомственный первач. Чистый концентрат, а не аптечное пойло в пузырьках. Настой любистока! Особый коктейль из трав, делающий людей телесно неуязвимыми. Типа динозавров. На себе испробовал. Один и ведро осилишь, если курить не будешь.

– Какой талант пропадает! Но не от бога, не путать… Результат зависит от исходных материалов. Пить допустимо лишь сделанное методом дистилляции, а не вашу ректифицированную керосинщину. Тогда не будет похмельных сносов крыши.

– Извиняй, другого не держим. Разочаровал! Спишу на недопитое… Архангелы тоже часто с большими тараканами в голове. Понимаю, после алкоголя за себя ответственность не несешь. Хорошенько выпив, можешь из библии сделать манифест? Сердитый ты стал, дедуля, несмотря на то, что все верящие шлют тебе чмоки. Тогда пожелай мне приятного аппетита под стопарик зелья…

– Особо не налегай, а то так и будешь держать за стеклянное горло белочку.

– С чего ни начни, все равно закончится самогонкой. Ощущения незабываемые!

– Красава. Не нагадил и на том спасибо.

– У тебя кругом понты! Варишься в собственной параллельности, пугая остальных грехами. Знать, тебе пить надо одному, чтобы никто не мог без согласия вторгнуться в твое личное пространство.

– Шел бы ты куда тебе следует.

– За сим заканчиваю. Лично желаю здоровья!

Откуда-то издалека донесся сигнал волторны, зовущий в атаку, и хриплый командирский голос заорал:

– Рота, подъем!

Валент мирно спал на песчаном дне лагуны. Полосатые рыбки мягко щипали его пятки, а волосы клешнями перебирал маленький крабик. Валент недовольно повернулся на другой бок и засунул голову в расщелину кораллового рифа. Из нее сердито зашипела морская змея. Валент цокнул языком на нее, змея мгновенно исчезла. Совсем рядом, задыхаясь от чувств и фальшивя, низкий женский голос запел популярную песенку: – «Скука – веселиться в одиночку… без нуля – унылой единицею!» Валент терпел до тех пор, пока чьи-то крепкие пальцы не схватили его за плечо. Он стал отчаянно сопротивляться, вздымая ногами желтые клубы песка, однако бесцеремонная рука все же выбросила его тело на поверхность. Когда Валент разлепил сонные веки, напротив томно извивалась в танце русалка. Ее черные глаза заволокла сладкая нега, длинные волосы стекали по округлым плечам на пышные бедра. Валент догадался, что пение, нарушившее его сон, издавали сочные губы морской дивы. Странное металлическое существо, доставшее его из глубин сна, погладило танцовщицу и бережно упрятало ее себе за пазуху.