Шакирова А: Единственная из чужой Вселенной

всплеснуло руками, словно надеялось взлететь. И мы кубарем покатились по полу.

Какие-то секунды вращения на теплом камне, и я очутился сверху... худенькой айшары. Она ахнула, дернулась, но выбраться из-под меня не каждому верианскому борцу эн-бо под силу. Куда уж хрупкой

девушке.

Я откатился вбок, давая ей вздохнуть.

Возмущенно пыхтя, айшара села на пол. В глазах, как в открытой книге, читалось - насколько она ошарашена "королевским приемом".

Я не сразу понял, что происходит, когда принялся с какой-то затаенной жадностью путешествовать взглядом по лицу айшары... Темно-карие глаза с золотинкой... прямо как у Милены, только более

раскосые, словно удивленно распахнутые. Длинные стрелы черных ресниц - прямые, но на редкость густые. Брови вразлет. Айшара смешно дернула ногами, отдаляясь от меня. Заскользила по гладкому полу и

врезалась в стену спиной.

Юбка задралась, приоткрыв стройные ноги, настолько длинные, что у меня перехватило дух. Девушка недовольно засопела, бледную кожу залил слабый румянец. Полнокровная грудь вздымалась в такт

возмущенным звукам, а я не мог отвести глаз от ложбинки. Она зазывно выглядывала из выреза блузы. Айшаре не обязательно было надевать черное, чтобы все заметили, как тонка ее талия. Осиная -

говорят земляне, вспоминая талию насекомого с ниточку толщиной.

Я захлебнулся воздухом, по телу прошла волна удовольствия, такая странная и неукротимая. Более восторженная, чем та, повинуясь которой я бросал шар-мобиль от госпиталя к дворцу, вооруженный

чудесной новостью.

Спазм прихватил так неожиданно, что я прижал ноги к животу и задышал еще чаще. Впервые в жизни я ощутил новый орган - из-за скрюченной позы он почти касался пупка.

Боль и сладость охватили мышцы. Истома прокатывалась по ним, гоняя мурашки туда-сюда. Судороги крутились возле лобка. Там, где появилось то, чего раньше не было, там, куда приливал нестерпимый

жар. Я открыл рот, пораженно наблюдая, как айшара вскочила и бросилась прочь. Ее фигурка удалялась. Я так хотел метнуться следом, но боль мешала шевелиться, жгла и тянула. Взгляд безотчетно следил

за бедрами девушки, что спелыми яблочками перекатывались под юбкой.

Она дернула на себя двери в соседний коридор и скрылась за ними.

Совершенно сбитый с толку, обалдев от новых ощущений, я так и сидел на полу. Я не знал ни имени полукровки, ни откуда она взялась тут, посреди дворца. Но воспоминания о ее близости, хрупкая

красота будоражили и дурманили как ничто на свете.

...

(Дарилла)

Портал казался обычным, привычным, безопасным...

... Пока не закружил воронкой, и втянул с такой силой, с какой, наверное, мифические драконы всасывали добычу. Меня мотало, швыряло, завинчивало, как утлое суденышко в шторм. Перед глазами

мелькали клочки света, обрывки радуги - привычной изнанки портала.

Что-то пошло не так. Меня уносило совсем не туда, куда собиралась шагнуть. Несколько минут страха, и пространственный коридор сжалился.

Выплюнул в незнакомый замок. Не успела испугаться, нащупать слабое место в материи - мизерный шанс создать новый портал, меня сбили с ног. В буквальном смысле слова. Великан, громила, не ниже двух

с половиной метров, снес меня как носорог туриста, что ненароком попался навстречу. Носорог... Отличное сравнение. Ну вот кто еще бежит, не глядя по сторонам, не разбирая дороги?

Может он тут живет и знает каждый коридор, каждый угол, каждый поворот. Но все же... Зеленокожий гигант с удивительными оранжевыми волосами распластался на мне, сдавил грудь - ни вдохнуть, ни

выдохнуть. Голова закружилась от недостатка воздуха. Я инстинктивно забилась под тушей, словно выбиралась из-под бетонной плиты. По счастью, носорог наконец-то сообразил, что пора бы и честь знать,

и откатился в сторону.

Я поджала ноги, хватая ртом воздух. Носорог не сводил с меня глаз цвета лайма. Они отблескивали то желтым, то зеленым, и казались подсвеченными изнутри. Гигант так беспардонно бродил по мне

взглядом, словно я - обнаженная статуя в музее. Произведение искусства и, в то же время, соблазнительная женщина. Его губы дернулись в едва заметной улыбке. Глаза продолжали исследовать мое тело

так, как не всякий любовник решится ласкать руками. Но почему-то вместо ужаса, отвращения, смущения меня посетило любопытство, почти симпатия.

Сердце застучало неровно, волнение слабым теплом отдалось в теле.

Носорог дернулся и меня с запозданием поглотил страх. Мощь зеленого гиганта поражала. Одно движение его мускулов и - кажется, даже скала рухнет от удара.