Игорь Николаев - Город Тьмы и Дождя

Постников не понял ни слова, но на всякий случай кивнул.

- Ясно, - беззлобно хрюкнул мужик. - С районщиной и корейцами не сталкивался?

- Нет, - помотал головой Постников.

- Твое счастье, - вздохнул дядька, оглаживая фартук. Теперь распорядитель харчевни казался почти дружелюбным. Этакое милосердие жалости...

- Ладно, рупь давай, - буркнул фартук. - И вон туда шагай.

Его многочисленные подбородки колыхнулись, указывая примерное направление. Алексей неверной рукой достал из кармана рубль и осторожно положил на стойку. Мужик в фартуке благосклонно кивнул, словно божество чревоугодия, принявшее подношение.

Столик был маленьким и восьмиугольным, с одной стороны его огораживала стена, а с другой ширма, упиравшаяся в колонну. Деревянная столешница, темная, почти черная, имела такой вид, словно ее грызли бобры и пилили сумасшедшие лесорубы, но казалась достаточно чистой. Мятая бумажная салфетка свисала с края стола, не падая только чудом и божьим попущением. Посередине салфетки располагался вполне обычный, довольно аляповатый рисунок, без всякого объема и свечения. Мазилка была маленькой типографской рекламкой, которая многословно призывала читать 'мастера остросюжетного романа Эдуарда Ломбинова, автора популярнейшей серии романов про 87-е отделение милиции'. Постников поправил салфетку и перевернул ее. На обратной стороне имелся совет посмотреть 'Сказку о Тройке', совместную работу Союзмультфильма и студии Кунихико Икухары.

Принесли еды. Алексей ждал, что появится какой-нибудь робот или на худой конец самоходный поднос. Но вместо 'автоматика' явилась полная тетка, похожая на таксу-переростка, затянутую в халат того же неопределенного цвета, что и у 'фартучного'. С видом ненависти и презрения ко всему белому свету, она ловко метнула под нос Постникову две миски-пиалы и полулитровую бутылку с мутноватой жидкостью чайного цвета. Затем рядом с пиалами лязгнула гнутая ложко-вилка, похожая на туристическую, но из мягкого светлого металла, наверное, алюминия. Не проронив ни слова, тетка удалилась во тьму, оставив клиента один на один с едой.

Прежде всего Алексей дрожащими руками скрутил пробку с бутылки. Протез слушался все хуже. Или у него сбилась какая-нибудь калибровка, или, что вернее, иссякал заряд батареи. Поэтому Постников использовал искусственную кисть главным образом как упор, действуя в основном левой рукой. В бутылке оказалась газировка, немного похожая на диетическую пепси-колу, но с непривычным травяным ароматом, довольно приятным. Алексей намеревался пить с расстановкой и аккуратно, но потерял голову и махнул все содержимое в несколько глотков. Закашлялся, смахнул слезы, когда шипучка ударила в нос, продирая слизистую. Судорожно выдохнул, икая.

На мгновение Алексею стало стыдно за свинское поведение, но момент утоления жажды был сам по себе прекрасен, а поблизости не имелось ни единого критика - забегаловка была занята едва ли на четверть. Постников откинулся на спинку облезлого стула и подумал, что пять рублей у него забрали в виде штрафа, еще один ушел сейчас, осталось еще три. Значит голодная смерть не грозит и можно будет попытать счастья с работой еще где-нибудь.

'Чертов 'крабик'... И хренов бригадир... Ну ничего, не вышло в одном месте, получится в другом.

А может быть попробовать вернуться в 'Правитель'?.. Нет! Дважды и трижды к черту поганую контору!

После питья Постникову стало немного легче. Жар отступил, а голод напомнил о себе с удвоенной силой. Все так же, левой рукой, Алексей поочередно придвинул к себе миски, скривившись при виде собственной руки - с сеточкой грязи на коже и темными полосками под ногтями. В одной из пиалок голодающий обнаружил нечто вроде супа-пюре. Густая взвесь, похожая на очень сильно разваренную гороховую кашу в желтоватом бульоне. В другом было то же самое, но гуще и обильно политое темным густым соусом. Еда пряно и остро пахла рыбой. Хотя нет... Постников втянул воздух дрожащими ноздрями и решил, что пахнет скорее чем-то 'креветочным', но с явным оттенком искусственной химии, как чипсы или низкосортное 'крабовое мясо' из рыбного фарша. Наверное, поэтому заведение называлось 'кревой' или как-то похоже. Производное от креветки...

В любом случае это было условно пригодно для употребления и каким бы суррогатом не оказалась пища, вряд ли Постников умрет или заболеет от одного приема. Вооруженный этой светлой и оптимистичной мыслью он решительно погрузил ложко-вилку в бульон. Алексей с удовольствием похлебал бы прямо из пиалы, но опасался, что протез подведет и не удержит миску.