Мария Лиханова - Соединение

«Нам – тебе, тебе надо что-то делать, чтобы уничтожить их. Уничтожить их. Кого тебе надо уничтожить? Что тебе надо уничтожить? Тебе надо уничтожить это тело – тебе надо уничтожить тело, фигуру. Какую фигуру мне надо уничтожить? Здесь очень трудно различить хоть одну фигуру. Фигуры здесь совершенно нераздельные – можно предполагать слитность фигур и их одновременную раздельность. Легко увидеть, что внутри фигуры есть проходы, что внутри фигуры есть проходы, однако – однако, мы тоже можем иметь тело. Мы можем являться фигурой, поэтому даже если мы находимся в момент времени в другой ее части – мы, пытаясь пройти по ним, станем лишь частью ее движения. Таким образом, мы изменим ее тело так, что оно станет плотным, сросшимся на участке нашего пути, и мы не сможем пройти, потому что даже если бы мы могли считать нечто, какую-то часть своим телом, она срастется с ней и тогда получится то же, что и сейчас – возможно, так как мы не можем знать этого наверняка. Мы не можем знать этого наверняка. Нам надо выяснить, тебе надо выяснить, является ли фигура, которую мы можем воспринять, является ли она частью фона, того желудка, где мы ее воспринимаем. Действительно ли эти разрывы являются проходами, действительно ли, увеличив их или переместив их, можно уменьшить фигуру – я говорю о том, что, исходя из того, что ты знаешь – исходя из того, что ты говоришь – просто исходя из того, что ты говоришь – можно предположить, что если ты увеличишь плотность фигуры – вытянешь разрывы и проходы между ее частями – возможно, органами наружу – ты сделаешь фигуру меньше, ты сделаешь ее гораздо более определенной, гораздо более плотной – тем более, устранив функциональную часть проходов – разрывов, ран – изменив ее структуру – ты просто ее убьешь – она не будет существовать в прежнем виде. Все это хорошо, но мне это не поможет – мне это не поможет, потому что не поможет. Почему? Потому что я не знаю, где я. Я не знаю, где ты. Я думаю, меня нет. – Я есть. – В данном случае ты можешь быть, но я не думаю, что нас можно как-то определить. Нет, меня тревожит вовсе не это – меня тревожит именно то, что манипуляции с фигурой могут оказаться бессмысленными, так же, как и выделение себя или тебя из ряда прочих объектов. Я считаю, что это может быть интересно, только если мы захотим посмотреть на эффект. Мы можем, возможно, даже условно – чисто условно отделиться – увеличив функционально неизученный разрыв – предварительно мы можем даже изучить его. – Молодец, дорогая. – Это не все, вероятно».

Выделить элементы. Среди разрозненных волн плоти, поднимающихся, опадающих, уплотняющихся и распадающихся, надо дать имена тем, что рядом с берегом и тем, что от него отделены. Тем, что рядом с берегом. Возможно, она являлась берегом. Волны изгибались и разгибались рядом, шипели, а затем отступали. Их фигуры отделялись от сплошной массы и окружали ее. Они издавали монотонный неприятный гул и стук при движении. Некоторые из них повторяли свои движения – таким образом, они не двигались. Они двигались в пространстве, но их движения были одинаковы относительно самих себя. Их движения были последовательны, они двигались циклично. Можно было видеть, что фигуры, стоящие рядом, образовывали новый ряд фигур, однако, не замкнутый, полный ран и разрывов. Данные фигуры были неустойчивы, они появлялись и исчезали и их было тяжело разглядеть. Части рассеченных фигур трепетали, замирая, показываясь из ритмически возникающих белых изгибов, а потом опадали. Растерзанные, они скрывались, и когда они появлялись вновь, чтобы исчезнуть, части их были искажены и изуродованы, отдельные члены разбросаны в пространстве. Порой обрубки непостоянных, несоединенных тел находились очень далеко от прочих разрубленных и трепещущих частей тел. На неустойчивые, быстро разлагающиеся, расчлененные ранами или сосудами фигуры налетали волны членов других фигур, разделывающих их и поглощающих их, они колебались, подобные червям, и каждое новое тело состояло из разложения старого. Ей было сложно разглядеть и запомнить постоянно скрывающиеся и изменяющиеся тела. Ей было скучно следить за их обрубками, однообразными, почти полностью идентичными, ритмично совершающими движения, чтобы переносить большие ускользающие тела на себе в пространстве, уродуя их контуры, порой делая их калеками или разрывая их. Простые фигуры были крайне однообразны. Простые фигуры совершали движения. Совершали похожие движения ритмически. Можно было выделить несколько групп цикличных движений тел, если существование цикла означает движение. Так, каждая простая фигура, член обширного меняющегося тела, повторяла одни и те же движения – то есть каждая простая фигура, оказывающаяся к ней близко, имела одну из ограниченного числа форм – цикл движения каждой из простых фигур мог быть ограниченным определенным числом форм и порядком их появления, включая в себя разное количество элементов (форм).