Екатерина Чумакина - Система нового мира

На ней тоже не было противогаза. Вместо него были хороши видны глаза: левый – кроваво-коричневого цвета, правый – серо-голубого. Такое сочетание ровно противоположной цветовой гаммы вводило в замешательство.

Хотя ему ли, Натану, говорить о замешательстве?

– Где мы? Я не понимаю.

– Ты в центре «Старого мира». Это наша главная база. И теперь ты – ее член, поздравляю. А теперь пойдем-ка, тебя надо снова зашить, рана открылась.

– Что значит «член организации»? – немного испуганно спросил мальчик, неосознанно пытаясь дотронуться до ноющего живота.

– То и значит. Потом объясню. Просто пойдем. Я тебя не для того спасала, чтобы ты сдох от открывшейся раны.

– Да ничего страшного.

– Ты псих? У тебя дырка в животе. Доктор восстановил некоторые органы и добавил костной и обычной ткани, но шанс, что все содержимое выпадет, все еще присутствует.

Сглотнув и представив ярко расписанные образы, Натан активно замотал головой, соглашаясь с Сереной, и вместе они аккуратно поплелись обратно.

Мальчик честно молчал, пытаясь переварить мозгом услышанное. Оно усваивалось довольно плохо, так как вопросов было больше чем ответов. К примеру: «как он попал сюда?», «что случилось с тем киборгом?», «что будет дальше?», «сколько вообще прошло времени?»

Будто услышав поток его вопросов, Серена нарушила тишину:

– Кстати, ты проспал неделю. За это время много всего произошло.

– Неделю?! – удивленно спросила Натан, с ужасом думая о том, что будет с ним дальше.

– Именно. Когда тот чувак на первом этаже почти убил тебя, я увидела и посчитала честным спасти тебя. Все-таки я уже спасла тебя два раза. И не спасти третий раз твою удачливую задницу было бы огромной тупостью. Вот я и решила взять тебя с собой. Хотя, признаться, Алиса была не в восторге. Как и начальство. Но что поделать? Ты был похож на избитого умирающего котенка. Откровенно говоря, жалость победила.

Натан недовольно нахмурился от осознания, что его сравнивают с бесполезным животным. Но в то же время ощутил огромную благодарность к Серене. За то, что не бросила его умирать в том здании.

– И что дальше? – Решившись, спросил мальчик.

На что получил простой и безжалостный ответ от девушки:

– Ничего. Ты теперь входишь в базу нашей организации. Так что жизнь твоя с этого момента будет вечно висеть на волоске от смерти. О, и можешь не рассчитывать на встречу с родителями.

«Я не вернусь домой». – Эта мысль была логичной и самой собой разумеющейся.

– И имя тебе уже другое сделали. Как и номер.

– Какой номер? Какое имя? – повторил мальчик, немного запутавшись в собственном шаге.

– Теперь ты – Нэт. Твой номер четырнадцатый. О, заходи.

Натан хотел спросить к чему вся эта возня с именем и номерами, но закрыл рот, когда увидел разъяренную девушку с двумя хвостиками. Она стояла напротив двери, уперев руки в бока и деловито смотря на Натана свысока, а на Серену снизу.

Да, Серена была высокой. Это мальчик заметил лишь сейчас.

– Сбежать пытался? Не надейся. Здесь такая охранная система, что ни одной живой душе не зайти, ни выйти из базы. Так что даже не думай, сопляк. – Тон Алисы был еще недовольней, нежели у Серены.

Сразу было понятно, что девушке мальчик не нравился с самого начала. А сейчас, когда они заперты вместе на базе, Натан всерьез задумался о том, что уже успел обзавестись врагами.

– Прекрати. Он проснулся и ничего не понял. Не его вина, что ты дрыхла, когда он пришел в себя.

Алиса слегка покраснела, нахмурилась и, скрестив руки на груди, прошла к выходу из комнаты:

– Сейчас вернусь. Позову только Итана.

Захлопнув слишком громко, чем следовало, дверь, девушка покинула помещение.

– Не обращай на нее внимание. Она просто гордая дурочка. Ложись. – Серена помогла Натану прилечь.

Тот справился с этой задачей, хоть и ощущал, что комната уже понемногу начала плыть перед глазами.

– Кстати, ты альбинос? – спросила девушка, указав на глаза мальчика.

«Блин», – Натан тут же напрягся, готовясь к чередам насмешок.

Но их не последовало.

Вместо этого девушка скрестила руки на груди, со вздохом спросив:

– Это у тебя фишка такая, молчать, когда задают вопросы? Это раздражает, знаешь ли. Игнор – это то, что я ненавижу почти так же сильно, как и Джеймса Фостера. А Джеймса я ненавижу до боли в глазу, даже не сомневайся.

В подтверждение последних слов девушки, ее левый глаз загорелся ярким красным светом, что выглядело без противогаза довольно жутко.