Кирилл Луковкин - Код «Уран» / Цитадель

Дикарка стояла на краю и активно распускала лесу, намотанную на цилиндрическую болванку с тремя крючками-зацепами на конце. Иешуа медленно подбирался к беглянке, словно хищник перед броском. Пространство давило на него, но он был упрям и не отступал от намеченной цели. Дикарка, казалось, не замечала появления патрульных; она все разматывала металлическую лесу, готовясь то ли к спуску, то ли к подъему. Иешуа выставил перед собой жезл и прицелился.

— Нет! — крикнул Рик.

Слишком поздно. Молния ударила беглянку, заставила содрогнуться. Рик с ужасом осознал истинные намерения Иешуа. Он подскочил и выбил жезл из рук патрульного. Иешуа зарычал. Девушка упала бездыханной куклой на самом краю площадки. Рик и Иешуа сцепились между собой, работая кулаками и локтями.

— Ублюдок! Опять ты! — шипел Иешуа. — Я скину тебя в пропасть!

Они подкатились к краю площадки. Здесь дул ветер, восходящие потоки трепали их волосы и одежду. Рик почувствовал ледяное дыхание бездны. Еще шаг, и все кончено. Иешуа изловчился и обрушил кулак Рику в лицо — перед глазами потемнело. Рик на миг потерял ориентацию в пространстве, он попытался схватить противника, но слепо шарил рукой в пустоте, стоя на коленях…

— Вот они! — донеслось издалека. — Что здесь произошло?

— Быстрее! Хватайте девчонку! — голоса приблизились.

— Да она в отключке!

— Эй, что с Риком?

— Не знаю… Кажется, она хотела скинуть его вниз! — Рик узнал, это был Иешуа. — Я едва успел вырубить ее.

— Молодец! Ничего себе она отделала его! Поднимите-ка парня.

Сильные руки схватили Рика и поставили на ослабшие ноги. Он с трудом разлепил левый глаз, правый так и не открылся, видимо, основательно заплыл. В голове шумело. Патрульные пронесли потерявшую сознание дикарку в сторону входа в коридор, Иешуа подобрал с пола свой жезл, Ивон ободрительно сказал:

— Все в порядке, парень.

У Рика было несколько иное мнение на этот счет. Прежде чем он потерял сознание и опрокинулся на спину, в вышине возникла человеческая фигура — смутное светящееся очертание, мелькнувшее на такой высоте, где полагается начаться тьме хаоса. Незнакомец словно балансировал на изнанке реальности, помахивая Рику рукой.

Залы Комитета имели высокие потолки и располагались в чистых, ухоженных помещениях. Все как положено власть предержащим. Начиная с сорокового уровня и выше, отопление работало в полную силу, и можно было ходить даже без утепленного форменного костюма. Поэтому Рик сидел в приемной и страдал от жары. Кроме того, здесь, наверху, было значительно светлее, отчего все казалось нестерпимо ярким, а цвета насыщенными. Он сидел на мягком, преступно мягком диване, и на столике перед ним стояло блюдо с печеньем. Печенье вкусно пахло; Рик прикидывал, сколько минут ему потребовалось бы, чтобы слопать все. Пять? Нет, он справится и за три.

Вышла девушка в золотистой тунике — одежде всех верхних — и сказала:

— Смотритель Крез готов принять брата Коммуны Рика. Прошу вас.

Разморенный теплом Рик со второй попытки сумел подняться и, слабо пошатываясь, проследовал за девушкой. Поначалу он не понял, куда попал: коридор все не кончался. А потом до него дошло, что это комната, только очень длинная, и в конце за столом сидит Смотритель. Крез встал и пошел навстречу, распахнув объятия, облобызал и протянул ему ладонь. Рукопожатие у Рика вышло неловким, и он смутился.

— Ха! — воскликнул Крез. — Я и не сомневался.

— Простите?

— Хотел пожать руку и лично сказать спасибо патрульному, который проявил храбрость и предотвратил побег лазутчиков. Все думал, кто бы это мог быть, и вспомнил про тебя.

— О, просто случайность.

— Вряд ли, — покачал головой Крез. — Поверь моему опыту: случайностей в нашем деле не бывает. Такие, как ты — оплот Коммуны.

— Ну что ж, вам виднее, — согласился Рик.

— Старшие по уровню рассказывают мне о каждом брате и сестре Коммуны. Это моя прямая обязанность — знать о людях все, чтобы защищать их и беречь. Так делали все Смотрители до меня. Может быть, поэтому Коммуна имеет такую славную и долгую историю… Так вот, особое внимание я всегда уделяю подрастающему поколению, потому что молодые — это будущее. Тебя я приметил давно и время от времени интересовался твоей судьбой. Физическая подготовка, результаты соревнований, знание катехизиса, нормы выработки на производстве — у тебя всегда все получалось легко, как-то гладко, без особых проблем. И вот, нынешний Танец весны. Ты мог бы выбрать Поединок в яме, например, или Стояние над пропастью. Хотя нет, ты смертельно боишься высоты. Словом, ты мог бы выбрать любое из испытаний, но записался на самое опасное. Твои поступки говорят сами за себя. Правда, у твоей храбрости есть и обратная сторона.