Юлия Буланова - Проект «anima». Деймон [И]

— Думаете купить Эмму? А моего ребенка сплавить в элитную школу? И, конечно же, это будет пансион. Так может в интернат ее отдать сразу после рождения?

— Да, это было бы оптимальным решением проблемы, — впервые подал голос отец. — Требовать от Леры, чтобы она воспитывала чужого ребенка слишком жестоко. Бедная девочка и так столько пережила.

— Да идите вы к черту со своими инициативами! У меня слов нет. Вообще! Да как так можно?! Что вы за люди? Я — ваш единственный сын. Вы же должны… любить меня.

— Максим, — Поль за все это время впервые посмотрел сыну в глаза. — Мы хотим тебе только добра.

— Да? Это теперь так называется? Не знал. Спасибо, что просветили, — голос Деймона так и сочился ядом.

— С Лерой тебя связывают долгие и прочные отношения. Решение о вступлении в брак вы принимали не спонтанно, а взвесив все за и против. Мы не можем позволить тебе сломать свою жизнь, связав ее с девушкой, которая тебе не подходит.

— Это Моя жизнь. Не забывайте. И что-то мне не позволять… у вас нет такой власти надо мной. Ну, ладно. Оставим лирику. И давайте поговорим серьезно, как взрослые люди. Что вам от меня нужно? Только не нужно рассказывать мне сказки про любовь и альтруизм. Не тратьте время. Так что? Ну, почему же вы молчите? Позвольте угадаю. Деньги. Я ведь оказался довольно обеспеченным человеком. Что ж… это не проблема. Сколько?

— Что? — поперхнулся Поль. — Ты серьезно?

— Более чем.

— Максим, мы же — твоя семья, — испугано выдохнула Арисса.

— Семья? Очень смешно. Я же просил обойтись без сказок. И не нужно изображать заботливых родителей. Свое истинное лицо вы уже показали. И давайте вернемся к вопросу, что же вам от меня все-таки нужно? Вот мне, например, чтобы не вмешивались в мою жизнь и не создавали проблем. А еще, я хочу, чтобы вы держались как можно дальше от Эммы и нашего ребенка. Что нужно вам?

— Ничего, — покачал головой Поль Ветров глядя на сына, но видя перед собой вместо родного мальчика чужого мужчину — Прости нас. Мы с твоей матерью никогда не желали тебе зла. Подожди. Не перебивай. Возможно, мы были не самыми лучшими родителями. Возможно, наделали сейчас много ошибок. Но мы любим тебя. И всегда любили. Но ты очень изменился. Мы растеряны и не знаем, как себя вести с тобой. Эти полгода были для нас очень сущим адом. И мы сделали глупость, попытавшись представить все так, будто ничего и не было. Но все изменилось. Я прошу тебя: дай нам немного времени. Не принимай поспешных решений. И не отталкивай. По крайней мере, сразу.

Дей смерил мужчину тяжелым взглядом и нехотя кивнул. Помолчал несколько секунд, а потом, старательно подбирая слова сказал:

— Вы не ни словом, ни делом, ни даже взглядом не затронете Эмму. Если я узнаю, что вы попытались компенсировать ей «моральный ущерб», или убедить «оставить меня в покое», не обижайтесь. А теперь, я думаю, вам лучше уйти.

После того, как его родители вышли, молодой человек со стоном схватился за голову. Куда же он попал? И что, вообще происходит? На душе было мерзко и хотелось биться головой о стену. Останавливало только то, что стены были сделаны не из мягкого гипсокартона, а похоже из технического пластика. А получить вдобавок ко всему еще и сотрясение… нет, уж, увольте. Ему и так не очень хорошо живется. Так зачем же усугублять собственное, и без того, плачевное состояние? А крестный, все-таки его подставил. Ведь ни заикнулся даже о том факте, что у него раньше была невеста. Да и о том, что Арисса далеко не кроткий ангел, он тоже почему-то забыл упомянуть. Но злиться на старика Дей все равно не мог. Ведь тот вполне мог просто посчитать, что у него нет права обсуждать личную жизнь крестника и моральный облик его матери.

Настроение на сегодня было испорчено окончательно. Приближающийся обед особого энтузиазма не вызывал. Есть очередную порцию какой-то полезной и при этом совершенно безвкусной гадости ему не хотелось. И тогда он решил спуститься в холл клиники. По уверениям профессора Макарова, в маленькой кафетерии на первом этаже продавалось отличное кофе и неплохие булочки. Кредитная карточка, синхронизированная с одним из его личных счетов, у него была. А дежуривший сегодня доктор Сторин не слишком интересовался ел его пациент или нет. То есть, если бы он пропустил не просто обед, а еще и завтрак с ужином, то медик бы насторожился и пошел выяснять что к чему. А так…

Неприятным сюрпризом оказалась толпа журналистов, дежуривших в холе. Точнее то, что в страстном желании с ним пообщаться, они чуть его не затоптали. Вспышки камер, бесчисленные вопросы, слившиеся в безумную какофонию, и отрезанные пути к отступлению порождали чувство неконтролируемой паники. Спас его мужчина лет тридцати с седыми, словно бы покрытыми инеем волосами и колючим взглядом.