Юлия Буланова - Проект «anima». Деймон [И]

Ощутив, как обвиваю его талию тоненькие ручки, и как она крепко прижимается к его спине, молодой человек напрягся. Но потом заставил себя сделать глубокий вдох и расслабиться. Он хотел было развернуться к ней и тоже обнять, но Эмма заговорила. Тихо, едва слышно.

— Прости, Дей. Я поем. Прямо сейчас сяду и съем целую тарелку. Только не расстраивайся. Ладно?

— Маленькая моя…

— Все будет хорошо. Обещаю. Веришь?

— Верю.

— Ну, тогда разливай по тарелкам свой шедевр, гений кулинарии, — усмехнулась девушка и шепотом добавила. — Люблю тебя.

— А я тебя, — также тихо, чтобы услышала только она, ответил Дей.

Обед оказался не таким уж и тяжелым испытанием, как успела себе нафантазировать Эмма. Да, поначалу было нелегко. Запах супа казался непривычно-резким, а его вкус… специфическим. Всего было слишком много: жира, соли, специй. Но потом вдруг это все ушло на второй план, и девушка почувствовала, насколько голодна. Деймон, почувствовав перемену в настроении подруги, мгновенно соорудил бутерброд и вложил в ее руку. Девушка благодарно кивнула и откусила кусочек. Потом с лукавой улыбкой резюмировала: «Очень вкусно».

После сытной трапезы захотелось спать. Причем, случилось это настолько неожиданно, что клевать носом она начала еще за столом. По телу разлилось тепло и приятная усталость. И впервые за все эти дни в дороге Эмма почувствовала себя хорошо. Осознание пришло внезапно. Да, ее организм бунтовал. Но это было следствием ее собственной ошибки. Ей казалось, что из-за плохого самочувствия ей не хочется есть. А ведь дело обстояло совсем не так. Она плохо себя чувствовала, потому что перестала нормально питаться.

Дей впервые за все время их вынужденного путешествия улыбнулся, когда Эмма положила голову ему на плечо и пробормотала:

— Меня не будить.

Но когда молодой человек попытался перенести ее на кушетку, она укоризненно посмотрела на него и обиженно протянула:

— Я же просила меня не будить.

— Спи. Маленькая моя, хорошая, спи.

Девушка послушно закрыла глаза, позволила себя уложить на не слишком удобную постель, и даже укрыть. Но стоило Деймону отвернуться и на цыпочках вернуться к столу, она приподнялась и тихо рассмеялась:

— Не хочу больше. Выспалась уже. Гер, доедай быстрее. У нас урок. Не забывай.

— Может быть, не стоит? — попытался увильнуть от занятий мальчик. — Отдохни немножко. Ты ведь только что спать хотела.

— А теперь не хочу. Кстати, лень — величайший из всех пороков. Так что поднимайся и иди сюда. Итак, о чем был тот рассказ, который я просила тебя прочитать?

Гер с самым несчастным видом поднялся из-за стола и поплелся к девушке, которая продолжала сидеть на своей постели, укутанная в теплый пушистый плед. Нет, ему нравилось учиться. Эмма милая, добрая и объяснять умеет хорошо. Все, что она рассказывала, казалось простым и понятным. Так даже Рей не умел. Это признать ему было особенно тяжело. Ведь до сего момента капитан оставался непререкаемым авторитетом и недостижимым идеалом. А тут оказывалось, что «маленькая леди» умнее его кумира. Смириться с объективной реальностью помогало только то, что к жизни она оказалась совершенно не подготовлена. Но спрашивала девушка строго. Еще и вопросы задавала непонятно зачем. Не по содержанию, а просто так. Вот, например: «Что ты чувствовал, когда читал это?» Да, какая разница, что он чувствовал, о чем думал и кто из героев ему особенно симпатичен? Это же его личное дело и к занятиям отношения никакого не имеет. Но когда мальчик попытался возмутиться, справедливо полагая, что Рей его в этом поддержит, капитан резко его осадил:

— Еще как имеет. Думаешь, ты такой умный и лучше Эммы знаешь, как вести занятия?

— Нет, но…

— Гер, если ты чего-то не понимаешь, это еще не значит, что тебя одни идиоты окружают. Наша маленькая леди не из прихоти задает тебе подобные вопросы. Это метод обучения, а не каприз. Так учили ее, меня и Деймона. И чтобы больше я жалоб от тебя не слышал. Уяснил?

— Да.

— Это хорошо.

На этом конфликт был исчерпан. А вот трудности только начинались. Ведь это так сложно, облечь в связную речь собственные чувства и переживания. Просто потому, что пока мы не пытаемся донести их до другого человека, они остаются бесформенными сгустками эмоциональных образов. Чтобы описать их, нужно до конца осознать и прочувствовать. Потом еще и слова нужные подобрать, чтобы поняли тебя правильно. А слов-то и нет. То есть, теоретически, они есть. И может быть, ты даже их знаешь. Только в повседневной жизни использовать не привык. Вот и думаешь над каждой фразой вдвое дольше обычного. А расширение словарного запаса в экстренном порядке — дело непростое. Выматывает сильно. Но результат всегда стоит затраченных усилий. Ведь ничто так не выдает человека так, как его речь. Можно одеться в дорогие тряпки, разъезжать на шикарном автомобиле, но стоит только тебе открыть рот, как окружающим мгновенно поймут, кто ты. В наше время образованность — удел лучших. И неважно, сам ли человек достиг этого или получил возможность учиться по праву рождения. Да, тем, кого с рождения учат говорить правильно и красиво, гораздо проще. Но когда это служило оправданием для представителей элиты? Жизнь, вообще, штука не справедливая. Не можешь соответствовать — так и не пытайся стать вровень. Место плебеев — нижние кварталы. Их работа тяжела и низкооплачиваема. Хочешь иной жизни — работай. И прежде всего над собой.