Юлия Буланова - Проект «anima». Деймон [И]

— Потому что люблю тебя.

Это было как удар в солнечное сплетение. Странно. Волнующе. И отчего-то больно.

— Не надо так говорить, — неожиданно резко оборвал ее он. — Это неправильно любить компьютер. Пусть даже я и выгляжу, как человек. От этого я не перестаю быть грудой железа в органической оболочке, с материнской платой вместо мозгов и процессором вместо души.

— Деймон…

Эмма положила руку ему на плечо, но он оттолкнул ее и встал. Девушка выглядела подавленной, и Деймон едва не поддался желанию обнять ее, утешить, и заверить в своих чувствах. Правда, на данный момент он не совсем понимал, какие конкретно чувства к ней испытывает. Это было слишком сложно. А его очень скудный эмоциональный опыт не позволял ему в этом разобраться. Наверное, поэтому он и продолжил свою обличающую речь:

— Я не Деймон. Я Модель ТSА-357_683. Эмма, пожалуйста, прошу тебя, не нужно. Компьютер не сможет полюбить тебя в ответ. Этого нет в программе. Чувства машине ни к чему. Вот эмоции, да. Мы же игрушки. А игрушки, видимо, должны правильно себя вести. Иначе с нами будет не интересно. Я не хочу видеть, как причиняю тебе боль. День за днем. Понимать, что ты проводишь со мной время, когда могла бы найти человека, который смог бы любить тебя так как ты того заслуживаешь. Или просто мог любить Эмма, мне страшно!..

— Ну, вот. А говорил, что не можешь испытывать чувства. Хотя, совсем недавно ты что-то подобное говорил и про эмоции.

— Это не важно.

— Важно!

— Страх — это одна из базовых эмоций.

— Но ты боишься не столько за себя, хотя и это присутствует, сколько за меня. А это уже полноценное чувство. Нет, а ты все-таки хорошо поддаешься техникам эмоционального влияния. Всего-то две недели прошло, а у тебя уже кризис личности назрел, иррациональные страхи появились. Еще пару месяцев и ты станешь обычным человеком. В смысле обзаведешься парой фобий, тройкой маний и полноценным неврозом или психозом. Думаю даже, в самом ближайшем будущем ты будешь способен на истерики с криком на всю квартиру и битьем посуды.

— Эмма, ты используешь закрытые техники?

— Почему нет? Я что зря три года училась?

— Это же незаконно.

— Глупости! Ведь если ты не человек, да-да, я, наконец, признала, что ты андроид. Только не зазнавайся. Я это сделала лишь потому, что мне это выгодно. Так вот, если ты андроид, то все просто. Эти техники нельзя использовать только по отношению к людям. Про кибернетические организмы в постановлении ООН ничего сказано не было. И вообще, компьютеры не поддаются никаким техникам влияния. Потому что тут идет работа с подсознанием. А у машин его нет. У них имеется программа и все. Но ты-то поддаешься. Вывод сделай сам.

— Я боюсь за тебя. И боюсь тебя потерять. Ты — весь мой мир.

— И после этого ты можешь утверждать, что у тебя вместо души процессор? Балбес ты, Дей. В тебе больше человечности, чем в ином десятке людей. И, да, ты определенно южанин. Много благородства и мало здорового эгоизма, а здравого смысла так вообще нет. Я правильно понимаю: ты боишься потерять меня, но, в то же самое время, предполагаешь, что мое место рядом с другим мужчиной? Кстати, рада тебя поздравить. Одна фобия у тебя уже имеется.

— ЭММА!!! — заорал парень.

— Вот это темпы социальной адаптации! Только посуду не бей. У нас ее и так мало. И лбом о стенку не бейся. А-то, смотрю, уже примеряешься. Я это тебе как дипломированный психолог заявляю: мозги на место от этого не становятся. А сотрясение почти гарантировано. Хотя, если очень хочется… стены у нас все равно гипсокартонные. Так что, скорее всего, отделаешься ты лишь легким ушибом.

— Эмма, я не понимаю. Ничего. Ни что происходит, ни как это возможно. Но почему ты меня любишь? Я же…

— Люблю и все. Глупый, разве любят почему-то или за что-то? Нет, любят просто так. И ты это поймешь. По крайней мере, я в это свято верю.

— Но я…

— Тише, — девушка приложила пальчик к его губам. — Разве речь о тебе? Я люблю тебя. Сможешь ли ты полюбить меня, покажет время. А сейчас давай остановимся на том, что ты — мой мир, а я твой. Сейчас нам большего и не надо.

Девушка улыбнулась и провела кончиками пальцев по его щеке. А Дей поддавшись какому-то необъяснимому порыву, накрыл ее губы своими. Очень нежно. А через секунду Эмма оплела руками его шею, прижимаясь к нему все плотней и плотней. Их сердца стучали в унисон, и им не хватало воздуха.

— У твоего поцелуя вкус верескового меда, — шепчет парень, отрываясь от ее губ и глядя на подругу затуманенным взором. Девушка улыбается и обнимает его крепче.