А хомяк подумал немного, подумал и отвечает:
— В нашем лесу, мышь ты моя серая, норки тебе не сыскать. Ты вот лучше в поле пойди, да там поспрашивай, может и отыщешь чего. У пшеницы, что там растет спроси. Она знать должна.
— Спасибо вам, дядюшка, — ответила ему мышка.
Потом допила свой чай, пискнула и в поле побежала. А там и вправду пшеница росла, да еще и с овсом впридачу.
— Пшеница, пшеница, — мышь спрашивает, — а нету ли у вас здесь норки какой для меня, свободной?
Пошумела пшеница, пошумела и говорит:
— Нету у нас здесь норки для тебя. У нас тут и так кроты с майскими жуками живут. Не пустят они тебя к себе. В другом месте ищи.
И побежала мышь дальше. Что было делать. Долго ли, коротко ли бежала она. Вдруг, глядь, земля переменилась, твердой стала и совсем не сыплется.
Подбежала мышь к первому попавшемуся жуку и спрашивает:
— А, дядюшка жук, что это у вас тут за земля-то такая, твердая?
А жук ей отвечает:
— Это не земля, дуреха, а бетон. Тут люди когда-то прежде работали. Они и построили. Вот только давно это было, теперь никто и не упомнит.
— А-а, — протянула мышь понимаючи, — значит люди. А что они делали? Ты говоришь, что они работали?
— Да, работали, а что делали не знаю. Ты, вон, лучше пойди у пауков спроси. Они там в темных щелях живут и по-более моего знают. Только ты с ними поосторожней будь, а то ведь они и ужалить могут.
— Спасибо тебе, дядюшка, — поблагодарила жука мышь и побежала дальше.
Добежала она до тех щелей темных, о которых жук ей рассказывал. Смотрит, а там внутри и вправду что-то шевелится. Ух и страшно же ей стало. Не любила она пауков, боялась их очень. Но, что было делать, не возвращаться же.
И вот ползет она по длинной узкой расщелине, а там то с одного боку, то с другого, как зашевелится что-то, у нее аж душа в пятки. Наконец вышел ей навстречу самый главный паук. Большой такой, страшный. Глаза горят, а лапки подергиваются.
— Ты чего это, мышь серая, тут делаешь? — говорит.
— А я, мышка Норушка, я себе норку новую ищу, — ответила ему мышь. — А ты, я знаю, паук страшный, мне про тебя жук там наверху рассказывал.
— Ах жу-ук, — протянул паук понимаючи, — ну тогда ладно, не будем тебя жалить, поговорим. Так ты, значит, норку себе новую ищешь?
— Да, дедушка, — ответила ему мышь дрожащим голосом.
— Ну, норка тут есть одна для тебя. Вот только там змея живет. Ты ее убей и сама живи как знаешь. А мы, пауки, тебя не тронем. И будем даже охранять.
— А что, — поинтересовалась мышь, — та змея, она ядовитая?
— Да, — ответил ей паук, — очень. Раз укусит и все. Мы ее сильно боимся. Но ты не трусь, мы тебе противоядие дадим. Оно на нас пауков не действует, а тебе в самый раз будет. Ты его выпей и иди змею убивать, а мы тебя здесь подождем.
Взяла тогда мышка пузырек тот зелененький, да и выпила его содержимое. Что было делать? Потом пискнула, чихнула, потому что зелье то больно уж терпким оказалось. И пошла вперед змею убивать. Вот только качало ее отчего-то. То в одну сторону, то в другую. Все вокруг туманным сделалось, а самой весело стало. Так она и шла по той расщелине, а как дошла до ее конца, то уже настолько развеселилась, что стала песни петь.
Услыхала ее змея и задумалась. Мало того, что кто-то по расщелине той запретной идет, так еще и песни поет очень громко. «Видно, это сильный зверь какой-то, раз меня совсем не боится, — решила она наконец. — Ведь там одни пауки трусливые живут и они наверняка предупредили гостя незваного». И тут прямо ей на голову из расщелины той, что под потолком была, свалилась мышь серая. Да как увидала ту змею, так со смеху аж с лапок попадала. Лежит на спине, смеется и подняться не может. Поглядела на нее змея, поглядела, оползла вокруг, да как ужалит. Мышь так сразу на лапки и вспрыгнула.
— Ты чего это, старая, кусаешься?!
— А ты кто? — змея спрашивает.
— Я, мышь серая. Я себе норку новую ищу и теперь тут хочу жить.
— Ах ту-ут?! — зашипела змея, да как кинется. Еще раз ужалить мышь хотела.
Но мышка тоже не промах была и сразу высоко вверх подпрыгнула. А как подпрыгнула, так той змее на голову и села.
— Ну вот, змея, — пропищала мышка, — теперь ты в моей власти! И теперь я здесь буду жить.
И так ту змею укусила, что та сразу и померла. «Ну вот, — повторила мышь, — так-то оно лучше будет. А то, ишь, кусаться вздумала». И пошла свои новые владения осматривать.
А там места видимо-невидимо. И все потолки высокие. И полы ровные. И на голову ничего не сыплется. Муравьев, жуков и прочей живности, даже и в помине нет. Всех, видимо, старая змея по-передушила. «Вот это хоромы», — сказала себе мышь и дальше пошла. А дальше была еще комната, потом другая. И так много их было, что и не сосчитать. Но больше всех мышке понравилась комната с лампочками. Там стулья деревянные стояли и два стола. И на каждом таком столе лампочки были разноцветные. Вот только не горели они совсем.
Читать дальше