Джеймс Лучено - Лабиринт зла

— Еще не поздно, — внезапно спохватился Хаако. — Отсюда мы еще можем получить удаленный доступ к креслу.

— И запустить систему самоуничтожения?

Хаако отрицательно покачал головой:

— Нет, но мы можем переслать команду, и кресло само ее запустит.

На пути к коммуникационной панели их перехватил техник.

— Наместник, мы готовы к прыжку на скорости света.

— Никаких прыжков! — воскликнул Ганрей. — Нет, пока я не дам приказ.

— Но, наместник, наш корабль едва ли выдержит такой сильный обстрел.

— Обстрел — это последнее, о чем вам надо беспокоиться!

— Быстрее, — настаивал Хаако, — у нас нет времени!

Ганрей одним махом оказался у панели.

— Никому ничего не говорите, — предупредил он.

Горбатое, покрытое замысловатой резьбой механическое кресло стояло в ангаре захваченной крепости среди сваленных в кучи вещей, брошенных сбежавшими неймодианцами.

Оби-Ван ходил вокруг него, поглаживая бороду:

— Полагаю, я видел это кресло раньше.

Энакин, сидевший рядом с креслом на корточках, поднял взгляд:

— Где?

Оби-Ван остановился:

— На Набу. Вскоре после того, как Ганрея и его приспешников посадили в тюрьму в Тиде.

Энакин покачал головой:

— А я его не помню.

Оби-Ван хмыкнул:

— Подозреваю, ты был так взбудоражен тем, что взорвал станцию управления дроидами, что просто ничего вокруг не замечал. Более того, я видел его лишь мельком. Но помню, что меня поразила голопроекторная пластина. Я никогда не встречал ничего подобного, по крайней мере с тех пор.

В дальнем конце просторного ангара, на специально отведенной площадке, стоял сверкающий желтый истребитель Энакина. Неподалеку R2-D2 общался с ТС-16. Коммандер Коди и все остальное седьмое подразделение были где-то во дворце, «на зачистке», как любили говорить клоны.

Энакин осмотрел голопроектор кресла, не касаясь его. Овальная пластина из рифленого металлического сплава с тыльной стороны была оборудована парой разъемов — судя по размеру, предназначенных для каких-то информационных модулей.

— Он необычный. Знаете, учитель, эти модули могут содержать ценные сообщения.

— Тем более следует оставить его в покое, пока не прибудет кто-нибудь из разведки.

Энакин нахмурился:

— На это может уйти вечность.

Оби-Ван сложил руки на груди и заглянул в глаза бывшего падавана:

— А ты спешишь, Энакин?

— Но модули могут быть запрограммированы на автоматическое стирание данных.

— И ты видишь некий признак, указывающий на это?

— Нет, но…

— Тогда нам лучше подождать, пока мы не сможем провести необходимую диагностику.

Энакин скривился:

— Что вы знаете о проведении диагностики?.. Учитель.

— Нельзя сказать, что я никогда не заглядывал в компьютерные лаборатории Храма, Энакин.

— Знаю. Диагностику может провести R2.

Взмахом руки он подозвал к себе дроида.

— Энакин… — начал было Оби-Ван.

— Господа, я должен заявить протест, — прервал его ТС-16, поспешивший вслед за R2-D2. — Эти предметы — частная собственность наместника Ганрея и его высших сановников.

— Только тебя и забыли спросить, — фыркнул Энакин. R2-D2 гневно загудел на потрепанного протокольного дроида. Эти двое спорили с того самого момента, как сюда прибыл астромех.

— Я прекрасно осознаю, что мои блоки заржавели, — сказал ТС-16. — Что же до моего состояния, то с этим я мало что могу поделать, пока не отремонтирован мой тазовый шарнир. Вы, астромехи, слишком высоко себя цените только потому, что можете водить истребители.

— Не обращай на R2 внимания, ТС, — сказал Энакин. — Ему испортил характер другой протокольный дроид. Верно, R2?

В ответ R2 загудел, вытянул выдвижной компьютерный интерфейс и вставил магнитный наконечник во внешний разъем кресла.

— Энакин! — внезапно окликнул его Оби-Ван.

Скайуокер встал и подошел к учителю, который стоял на посадочной платформе. Кеноби указывал на мерцающий огонек в ночном небе, с каждой секундой становившийся все больше.

— Видишь его? Весьма вероятно, это корабль, который мы ждем. А в нем — сотрудники разведки, которых не обрадует, что мы суем нос в их дела.

— Господа, — позвал их ТС-16.

— Не сейчас, — отмахнулся Оби-Ван.

R2-D2 выдал длинную последовательность свистов, щебета и чириканья.

— Если они дадут разрешение и когда они его дадут, — продолжил Оби-Ван, — сможешь разобрать на части хоть все кресло, раз так не терпится.

— Но почему сразу «не терпится», учитель?