Тимоти Зан - Трилогия о Трауне 2 - Возрождение тьмы

— Да, — кивнула Лея. — Чуи рассказал мне вчера, что он сделал с кораблем. Я не разбираюсь в устройстве космических кораблей, но знаю, что подделать пару неисправностей не так-то просто. Нам повезло, что ему хватило предусмотрительности и опыта.

— Вуки не член твоей семьи или клана, — сказала майтрах. — Но ты доверяешь ему как другу?

Лея глубоко вздохнула:

— Я никогда не знала своего настоящего отца, владыки Вейдера. Вице-король забрал меня на Алдераан и воспитывал как собственную дочь. На Алдераане, как, похоже, и тут, семейные отношения составляют основу культуры и общества. В детстве я заучивала перечни теток, дядей и двоюродных братьев, учась выстраивать их в порядке степени родства. — Она показала на Чубакку. — Чуи когда-то просто был хорошим другом. Теперь он часть моей семьи, так же как мои муж и брат.

Они прошли около четверти пути вокруг дукхи, когда майтрах заговорила снова:

— Зачем ты прибыла к нам?

— Хабарах сказал, что его народ нуждается в помощи, — просто ответила Лея. — Я подумала, что, может быть, сумею чем-то помочь.

— Некоторые считают, что ты явилась, чтобы посеять раздор между нами.

— Ты сама так вчера говорила, — напомнила Лея. — Могу лишь дать слово, что раздоры в мои намерения не входят.

Майтрах издала долгий шипящий звук, завершившийся резким щелчком острых зубов.

— Цель и средства — не всегда одно и то же, госпожа Вейдер. Сейчас мы служим только одному властителю. Ты хотела бы, чтобы мы служили другому. Это и есть семя раздора и гибели.

Лея прикусила губу.

— Значит, служба Империи вас устраивает? — спросила она. — Она обеспечивает вашему народу лучшую жизнь или высшую честь?

— Мы служим Империи, как один клан, — ответила майтрах. — И, требуя, чтобы мы служили тебе, ты призываешь времена старых распрей. — Они подошли к схеме на стене, и майтрах показала на нее худой рукой. — Видишь нашу историю, госпожа Вейдер?

Лея вытянула шею, вглядываясь внимательнее. Две трети стены покрывали старательно вырезанные строчки чужого письма. Каждое слово соединялось с десятком других пересекающимися вертикальными, горизонтальными и наклонными линиями разной ширины и глубины. И тут она поняла — это было генеалогическое древо либо всего клана Ким’бар, либо данной конкретной семьи.

— Вижу, — ответила она.

— Тогда ты видишь и страшную погибель, причина которой — старые распри. — Майтрах показала на три или четыре места на доске, неотличимые для Леи от остальных. Похоже, навык чтения генеалогии ногри приобретался с опытом. — Я не желаю возвращения тех времен, — продолжала майтрах. — Даже ради дочери владыки Дарта Вейдера.

— Понимаю, — тихо проговорила Лея, с дрожью видя перед собой призраки Явина, Хота, Эндора и сотни других. — Я видела в своей жизни больше распрей и смертей, чем когда-либо могла предполагать. И я не желаю пополнять их перечень.

— Тогда ты должна уйти, — решительно заявила майтрах. — Уйти и больше не возвращаться, пока жива Империя.

Они пошли дальше.

— Неужели нет выбора? — спросила Лея. — Что, если я сумею убедить весь ваш народ перестать служить Империи? Тогда между вами не будет распрей.

— Император помог нам, когда все остальные о нас забыли, — напомнила майтрах.

— Лишь потому, что мы не знали о вашей нужде, — сказала Лея, ощутив угрызения совести. Да, Альянс действительно не знал об отчаянной ситуации на этой планете; и да, Мон Мотма и остальные наверняка помогли бы, если бы знали. Но имелись ли у них для этого соответствующие ресурсы — совсем другой вопрос. — Теперь мы знаем — и предлагаем вам нашу помощь.

— Ты предлагаешь нам помощь ради нашего блага? — многозначительно спросила майтрах. — Или просто чтобы мы служили не Империи, а вашим властителям? Мы не позволим, чтобы за нас дрались, словно голодные ставы за кость.

— Император вас использовал, — бесстрастно ответила Лея. — Так же, как сейчас вас использует гранд-адмирал. Стоит ли их помощь жизни сыновей, которых забирают у вас и посылают на смерть?

Они прошли еще шагов двадцать, прежде чем майтрах ответила.

— Наши сыновья покинули нас, — тихо проговорила она. — Но своей службой Империи они гарантировали нам жизнь. Ты прибыла на летающей машине, госпожа Вейдер, и сама видела, что стало с нашей землей.

— Да. — Лея вздрогнула. — Я... я не понимала раньше, насколько велики разрушения.

— На Хоногре всегда приходилось бороться за жизнь, — сказала майтрах. — И чтобы возделать эту землю, пришлось приложить немало усилий. Ты читала нашу историю и знаешь, что порой мы проигрывали эту борьбу. Но после того сражения в небесах... — По всему ее телу, от бедер до плеч, пробежала странная дрожь. — Оно было подобно войне богов. Теперь мы знаем, что над нашей планетой просто появились огромные летающие машины, но тогда мы ни о чем подобном не слышали. Всю ночь и весь последующий день в небе сверкали молнии, ярко освещая далекие горы, но без раскатов грома — как будто у сражающихся богов настолько перехватило горло от ярости, что они не могли даже рычать друг на друга. Помню, больше всего тогда пугала именно тишина. Только однажды раздался далекий грохот, и лишь намного позже мы узнали, что одна из самых высоких наших гор осталась без вершины. Потом молнии прекратились, и у нас появилась надежда, что война богов ушла от нас, — пока не затряслась земля. — Она помолчала, вновь содрогнувшись. — Молнии были знаком гнева богов, а землетрясение — их боевым молотом. Целые города исчезли, провалившись в разверзшуюся пропасть. Давно утихшие огнедышащие горы стали выбрасывать пламя и дым, от которого потемнело небо. Сгорели леса и поля, а вместе с ними и города с селениями, пережившие само землетрясение. Некому было хоронить мертвых, и от болезней погибли многие другие. Казалось, будто гнев небесных богов передался богам земли и те тоже начали сражаться друг с другом. А потом, когда мы уже решили, что все закончилось, пошел странно пахнущий дождь.