Тимоти Зан - Трилогия о Трауне 3 - Последний приказ

Он замолчал, и Авес почувствовал на себе взгляд Гиллеспи и Фоуна. Он знал, что они пойдут на смерть, будучи уверенными, что Каррд их предал. Каждый из них.

— Я тоже с вами, — тихо сказал он. — Если хочешь, Маззик, можешь взять командование на себя.

— Спасибо, — ответил Маззик. — Я все равно собирался это сделать. Приготовьтесь — почему бы нам всем вместе не нанести первый удар?

Авес в последний раз взглянул на армаду... и внезапно понял.

— Отбой, — бросил он. — Маззик, все остальные, отбой. Эта ударная группировка здесь не из-за нас.

— Ты о чем? — удивленно спросил Гиллеспи.

— Видите те крейсеры-заградители? — спросил Авес. — За той группой звездных разрушителей? Взгляните, какие позиции они занимают.

На мгновение наступила тишина. Первым сообразил Маззик.

— Они не собираются брать кого-то в кольцо, — сказал он.

— Ты прав, — согласился Гиллеспи. — Смотрите — видите там дальше вторую группу?

— Они выстраивают ловушку, — недоверчиво проговорил Маззик. — Как будто хотят вытянуть кого-то из гиперпространства, а потом удерживать, пока другие будут его добивать.

Авес поймал взгляд Гиллеспи.

— Нет, — выдохнул тот. — Ты же не думаешь?.. Я полагал, что они собирались атаковать Тангрин.

— Я тоже, — мрачно ответил Авес, вновь ощутив поворачивающийся во внутренностях нож. — Похоже, мы ошибались.

— Или ошибается Траун. — Гиллеспи посмотрел на армаду и покачал головой. — Нет, вряд ли.

— Ладно, без паники, — сказал Маззик. — Если сюда идет Новая Республика, это всего лишь означает, что они тем более отвлекут внимание имперцев. Действуем по плану и поглядим, что будет дальше.

— Хорошо, — вздохнул Авес. Прямо посреди имперской базы во время атаки Новой Республики. Кошмар.

— Вот что я тебе скажу, Авес, — заметил Гиллеспи. — Если выберемся отсюда живыми, я бы хотел перекинуться парой слов с твоим боссом.

— Не возражаю. — Авес взглянул на армаду Трауна. — Собственно, может, я даже пойду вместе с тобой.

Осторожно выглянув с аварийной лестницы, Мара посмотрела в коридор. Предосторожность оказалась излишней — на этом уровне было так же пустынно, как и на трех ниже.

— Все чисто, — прошептала она, шагнув в коридор.

— Тут тоже нет охраны? — оглядываясь вокруг, спросил Скайуокер.

— Нет смысла, — ответила она. — На верхних уровнях особо нечего было охранять, кроме тронного зала и императорских покоев.

— Надо полагать, и сейчас нечего. Где этот личный турболифт?

— Направо за углом, — показала она бластером.

Мара двинулась по коридору, стараясь ступать бесшумно скорее по привычке, чем по необходимости. Дойдя до поперечного коридора, она свернула туда.

В десяти метрах впереди стояли по бокам от двери турболифта двое штурмовиков, поднимая лазерные винтовки.

Маре ничего не оставалось, как броситься на пол, стреляя в падении. Из брони на груди одного из штурмовиков вырвалось пламя, и он опрокинулся. Вторая винтовка развернулась к ней...

И тут же рефлекторно дернулась в сторону — к ее обладателю, вращаясь, летел по коридору световой меч Скайуокера.

Особого вреда меч, естественно, не причинил — с такого расстояния и без Силы Скайуокер никак не мог точно попасть в цель. Но он отвлек штурмовика, а Маре больше ничего и не требовалось. Имперец еще не успел увернуться от летящего к нему меча, когда она свалила его двумя точными выстрелами. Он упал и остался лежать неподвижно.

— Похоже, они не хотят, чтобы там кто-то появлялся, — заметил Скайуокер, подходя к ней.

— Похоже, — согласилась Мара. Проигнорировав его протянутую руку, она поднялась с пола. — Пошли.

Двери турболифта на этом уровне были заблокированы, но Маре потребовалась всего минута, чтобы их открыть. На пульте имелось всего четыре кнопки: уровень, где они находились, аварийный ангар для челноков, императорские покои и сам тронный зал. Путешествие наверх оказалось недолгим, и несколько секунд спустя дверь с противоположной стороны кабины ушла в сторону. Собравшись с духом, Мара шагнула наружу, в тронный зал Императора...

И на нее тут же нахлынули воспоминания.

Все выглядело точно так же, как она помнила: приглушенный свет и полумрак, который Император считал столь способствующим медитации и размышлениям; возвышение в дальнем конце зала, позволявшее ему смотреть со своего трона на поднимавшихся к нему по ступеням посетителей; экраны на стенах по обеим сторонам трона, сейчас темные, которые давали ему возможность во всех подробностях наблюдать за своими владениями.