Александр Шаравар - Вернуть себя. Трилогия

— Так, так, теперь хоть становится понятным куда стоит двигаться с нашим расследованием, — произнесла Кендра. — Есть что-то еще про эту элиту?

— Один из них всегда находится в городе и управляет им. Так что нам надо в город. И да я теперь знаю куда надо идти. — произнес я, — Тут нам делать нечего, — с презрением я уставился на якобы мать. — Это же надо такое, подкладывать свою дочь под незнакомца. Тьфу на такие порядки.

Больше мы не задерживались в этой небольшой общине моральных ублюдков. Так относиться к детям это было ужасно. Может я и излишне драматизирую, но даже в Содружестве которое является тем еще аморальным сообществом людей к детям как к товару не относились в большинстве случаев.

Это правда не ко всем относились, те же аварцы могли дать фору местным по ублюдству. Но чтобы родная мать вот так поступала с родным ребенком даже у аварцев редко бывало, а эта же самка человека считала это нормой.

— Так что интересного у тебя? — спросил я у Галона когда мы отошли от поселка на пару сотен шагов.

— Надо будет провести клеточное сканирование еще пары трупов для того чтобы быть уверенным на все сто. Но одна особенность уже наметилась, у трупа полностью отсутствовали запасы клеточной энергии, такое обычно происходит на пятый, шестой день после смерти. Тут же сразу после смерти. Ну и второе, клетки мозга несут на себе следы грубого ментоскопирования. — добавил Галон, а вот это действительно было интересно.

— Значит монстр копирует себе воспоминания жертвы. — произнесла Кендра. — Нам нельзя попадаться монстру, — сделала она вывод.

— Я тоже об этом подумал, одно дело местные деграданты и другое дело мы. Особенно я, у меня в голове огромное количество информации которая может сделать монстра гораздо опасней. — постучал пальцем по лбу себе Галон.

— Значит мы должны быть осторожны, — произнес я. — Кстати, ты говоришь следы именно ментоскопирования? То есть технологического копирования памяти?

— Верно, — задумался Галон. — Уж следы ментального изнасилования сознания я смогу найти.

— Извините, — влез в разговор профессор, — Может это и не важно, но у меня в памяти всплыло из истории технологий, что именно дзэны были теми кто запатентовал технологию ментоскопирования две с половиной тысячи лет назад.

— Так, так, — задумчиво произнес я, — легенда о монстре милосердия принадлежит тоже дзэнам. Этот самый монстр проводит ментоскопирование и эти же самые дзэны патентуют технологию ментоскопирования. Вам не кажется, что дзэнов становится слишком много в этой истории?

— Возможно, что дзэны смогли победить монстра и изучая его научиться копировать память? — спросил неуверенно профессор.

— Возможно, все возможно, — произнес я почувствовав в паре сотнях метров впереди по коридору разумы людей, — Мы пришли, впереди люди.

— Может прикроешь нас отводом? — спросил у меня Галон.

— Не стоит, нам наоборот надо чтобы нас провели к главе города. Кажется мне, что он должен знать больше местных жителей. — произнес я.

Через пару минут мы добрались к людям. Оказалось, что тут в довольно большой пещере метров сто в длину, десяток в высоту и под полсотни в ширину находилось что-то похожее на рынок.

Несколько сотен человек ходили между рядами каменных прилавков на которых продавался всякий хлам. Судя по тому, что там лежало это была домотканая одежда, какие-то странные овощи, куски какого-то мяса.

Прикоснувшись к сознанию продавца я едва от омерзения не убил его. Это была человечина. Оказывается мертвых тут не хоронят, мертвых тут едят. Кстати убийство ради мяса запрещено и если такое происходит то убившего самого пускают на мясо.

Было и нормальное мясо у продавца, но оно было очень редким и дорогим. Сам он не знает чье это мясо в отличии от мяса людей, его поставляют из закрытых тоннелей куда имеет право ходить лишь десяток торговцев. И именно там по слухам находиться дом элиты живущей при вечном свете и среди растений.

Местные же растения видят лишь на редких небольших фермах тут и в виде поставок из закрытых тоннелей. Несмотря на то, что торговец продавал человеческое мясо он оказался не таким уж и плохим человеком.

Просто у них было принято в культуре и после смерти помогать общине своей плотью. Странное общество на самом деле, очень странное. Сперва на нас не обращали внимание, но уже минут через пять вокруг нас образовалось пустое пространство и все замолкли с опасением смотря на нас.