Александр Нагорный - Тимкиллеры. В.А.А.Р.А. [СИ]

Через окружавшую меня темноту стало проглядываться что-то светлое, похожее по ощущениям и виду на молочную пелену. А где-то далеко-далеко, раздавались смазанные звуки, отдалённо похожие на людские голоса. Моя попытка поднять голову закончилась очередным провалом в тёмное пространство. Во второй раз успех был лучше, и я смог даже приоткрыть глаза, но полумрак помещения не позволил мне оценить обстановку в достаточной мере. Да и боль в голове не способствовала, так сказать. В третий раз мой приход в сознание был встречен воплем, от которого у меня дико разболелась голова, и удаляющимся звуком топота где-то в коридоре.

Вот сейчас мне уже значительно легче. Чтобы не сделать того действия, которое может привести к новому входу в бессознательное состояние, я аккуратно открыл глаза. Стараясь не шевелить головой, осмотрелся. Потолок из тех, что находились в основном в системе бункеров ИИР. Кто-то сопит рядом. Но мне видна только белобрысая макушка, по которой догадываюсь, что это моя ненаглядная уронила голову на край кровати и спит. Живая. Я обрадовался, адреналин ударил по мозгам, и я снова ушёл в беспамятство.

Вот теперь я точно всё слышу. Открыв глаза, сразу встречаюсь взглядом с Алёнкой. Она резко зажала себе рот, и по счастливому лицу потекли слёзы, а человек в белом халате обернулся и принялся махать руками. Потом все исчезли из зоны моей видимости на какое-то время. Далее с произвольной периодичностью промелькнули все мои знакомые и не очень. Я быстро утомился и уже теперь просто уснул.

Так продолжалось довольно долго, пока, наконец, мне не стало заметно легче и возможности двигать головой и разговаривать не вернулись ко мне. Новостей я услышал много, но некоторые были очень печальные. Умерли и задвигались вновь все, кто был старше тридцати пяти лет. Поэтому о скором безопасном выходе на поверхность и в здания говорить было не то что рано, а совсем не в тему. Сейчас там обосновались недоусопшие в серьёзном количестве и хорошо ещё, что притока извне к ним не было. Успели перекрыть перешеек. Боеспособные компактные группы совершали короткие вылазки и уменьшали их численность по возможности. Суперактивных действий не предпринимали, так как ответственность за жизни оставшихся никто брать не хотел. Я не порицал за это. Алёнка всегда выделяла мне несколько часов в день и делилась последними новостями. У неё тоже были обязанности, от которых она не отлынивала под эгидой ухода за мной.

– Серёж, знаешь, что наши доктора-недоучки говорят?

– Надеюсь, не про то, что меня теперь парализует снизу? – я скорчил жалостливую мину.

– Дурак. Ну вот как с тобой говорить серьёзно? Ума не приложу! – она так мило надула губки. – Ты ещё о чём-нибудь думать способен?

– Да.

– «Да» – это что значит? Способен или дурак? – продолжала сердиться.

– Ну, Алёна, ну, что они там говорят?

– То, что если ты не прекратишь нервно реагировать на всё, то процесс реабилитации затянется. Ну, сам подумай, ведь у тебя теперь титановая пластина в голове. И хватит улыбаться. Всё я побежала, до вечера! – чмокнула и исчезла в дверях.

На днях отметили моё второе рождение. В ходе церемонии Артём слишком близко поднёс торт со свечками к защитной шторке, что были по бокам медицинской кровати, в результате чего меня вместе с тортом потом тушили из огнетушителей. Я не пострадал. Артём пострадал не сильно, так как Алёна была в хорошем настроении, а Гамлет её держал.

Работы по налаживанию связей с Лёхой возглавил Ник, а те, кто пока не достиг его уровня в знаниях, периодически приходили и ябедничали на злого парня, который говорить не мог, зато мог держать в руках металлическую линейку.

В общем, я валяюсь на койке и периодически слушаю свою жену, исполняющую функции живого журнала событий в системе подземных бункеров ИИР. А вот последние новости от отца, полученные незадолго до всего этого, не выходили у меня из головы. Был пробой, и это факт, заняться которым придётся в ближайшее время.

Я уже давно убрал несущественные оповещения по своему персонажу, так как почти вжился в этот мир и такие факты, как уровень жизни, выносливости и другая подобная информация воспринималась мной на уровне подсознания и самочувствия. Если устал – значит, что выносливость просела. Если мне неприятен собеседник – значит, у него харизма хромает, или он относится ко мне не очень дружелюбно, или вообще враждебно. В общем, я вживался в эту жизнь семимильными шагами, думаю, что не только я. Почему я об этом подумал? Да потому, что мне сейчас очень необходима инфа о уровне похмелья и средствах избавления от этого хренового состояния. И ещё подозреваю, что такого пункта в характеристиках моих нет. А во рту всё пересохло, как в местных прериях.