Георгий Зотов - Айфонгелие

– Да я их и не жалею, – флегматично сообщил «китайчонок». – Это ж, по сути, Валтасаров пир [33] Синоним неудачного веселья, когда есть проблемы. Валтасар – последний царь Вавилона. В 539 году до нашей эры устроил пир, использовав священные для иудеев храмовые сосуды как обычные кувшины для еды и питья. На стене пиршественного зала невидимая рука начертала огненные слова: «Подсчитано, подсчитано, взвешено, разделено». В ту же ночь Валтасар был убит. . В стране пиздец, а они собираются, жрут и пьют, обсуждают, кто сумочку Биркин какого цвета купил. Конечно, не люди. Они пришельцы из космоса.

– Ты мне так нравишься своими серьёзными суждениями, – хмыкнула «таджичка». – Вроде бы тебя место нашего пребывания и в самом деле волнует. Хотя тут плюнь в собаку, попадёшь в философа. Как говорится, если тебе скучно ехать в такси, а водитель неразговорчив, посмотри в окно, скажи: «Довели, блядь, страну!», и увлекательная беседа гарантирована. Лично я не задаюсь вопросом «зачем?». Иногда жизнь как игра: ты не узнаешь, что дальше, пока не пройдёшь на следующий уровень.

Мальчик отвернулся от газеты, посмотрел на гостиницу «Националь».

Губы его медленно шевелились – он считал. Девочка нехотя поддалась сему заразительному действию: оба сидели и произносили цифры – без шёпота, про себя. Ровно через пять минут подростки замерли – отсчёт остановился. «Таджичка» победно посмотрела на «китайчонка», с презрением скривила рот, готовясь произнести уничижительную фразу, – и в этот момент раздался чудовищный грохот. Стёкла «Националя» на верхних этажах взлетели в небо, оросив мостовую разноцветным дождём, из окон вырвалось пламя, повалил густой дым. Изнутри слышались крики, вой, вопли. Огромная толпа гуляющих разом, будто управляемая невидимым механизмом, повернулась в сторону взрыва. Пара секунд недоумения – и на солнце массово заблестели сотни экранов смартфонов, направленных на горящее здание. Вспышки. Попытки подпрыгнуть, чтобы снять лучше. Отпихивание соседей, мешающих фотографировать.

– Видел? – лениво поинтересовалась девочка. – Вот где полный аут-то. В прежние времена они побежали бы внутрь – спасать, вытаскивать раненых, перевязывать. А сейчас чего? Срочно щёлкнуть, и тут же на ходу в Инстаграм – успеть зачекиниться, оба-на чо происходит, а я там тоже был. Нам тут сплошное раздолье. Начнём с мелочей, позже развернёмся по полной программе. Откровенно говоря, руки давно чешутся.

– Зубы вот не надо мне заговаривать, – ухмыльнулся мальчик, разглядывая пламя. – Ну, кто оказался прав? Давай не увиливай, скажи откровенно – если смелости хватит.

– Ты, – нехотя призналась «таджичка».

– То-то же, – удовлетворённо заметил ребёнок. – Я тебе сказал – главное, тщательно следовать инструкциям, не отклоняясь. В Интернете пруд пруди сайтов на тему, как собрать бомбу. А уж пронести да расставить по углам четыре штуки – и вовсе проще пареной репы: главное, толчёных гвоздей побольше, стекла, эффект гарантирован. Детей ведь обычно не замечают… да если бы и заметили, я умею исчезать на ходу.

…Из здания начали вытаскивать первых раненых – за неимением носилок их клали на асфальт, быстро пропитывавшийся кровью. В поведении окружающей толпы ничего не изменилось – все отчаянно фотографировали: слышалась только ругань наблюдателей, кому чья-то спина загораживала кадр. Особенно усердствовали туристы, не забывая в процессе съёмки жевать только что купленные хот-доги. Атмосфера всеобщего равнодушия к чужим бедам не поражала, напротив: она казалась вполне привычной.

– Как думаешь, почему все себя так ведут? – спросила девочка.

– Наверное, потому, что тоже не считают их за людей, – ответил мальчик. – Они и верно нечто вроде космонавтов: где-то совсем далеко. Ты видела, какие здесь шоу на Новый год по телевизору? Ночь живых мертвецов. Одни и те же рожи каждое первое января, зрители в отчаянии плюются, но обязательно смотрят. Кто будет сожалеть об их гибели? Только клиники пластической хирургии. Мне даже иногда кажется, что здесь по закону не наказывают виновных в гибели телезвёзд и политиков. Настолько они всех заебали.

Паренёк прищурился, разглядывая тела на асфальте.

– Дело сделано, – весело сказала «таджичка». – Если бы не повсеместная борьба с сигаретами, я бы сейчас закурила – но, увы, не те времена: слишком много умников станут возмущаться поведением курящего ребёнка. Придётся обойтись шаурмой. Ты, конечно, дурак и чересчур на понтах… переоцениваешь свои способности, но понравился мне своим обстоятельным подходом к работе. Когда вырасту, я с тобой пересплю.