Уильям Гибсон - Распознавание образов

Действие открывается сценой на крыше, на фоне необычных каминных труб. Герой медленно подходит к невысокому парапету. Смотрит на городские огни, которые остаются не в фокусе. Анализ стоп-кадра показал, что размытый пейзаж составлен из схематичного пересечения вертикальных и горизонтальных линий. Без деталей. Ясно, что это дома, но невозможно определить, в каком именно городе. Точно не Нью-Йорк и не Лондон. Список отвергнутых городов занимает несколько страниц. Отсюда Морис сразу переходит к последовательности затянутых ракурсных кадров, где героиня гуляет по некоему классическому парку.

Когда смотришь хороший вариант монтажа – а монтаж Мориса один из лучших, – то кажется, что видишь это впервые. Заново погружаешься в иной странно-красивый мир, исполняешься радостью и предвкушением. И всякий раз неизменно шокирует внезапный, на полуслове, обрыв. Как, и это все?! Не может быть!

Фильм кончается.

Кейс засыпает с включенным «Айбуком» на животе.

Проснувшись, она видит, что свет в салоне погасили. Ей хочется в туалет. Хорошо, что не надела эту дурацкую пижаму!.. Она убирает лэптоп, отстегивает ремень, нашаривает выданные тапочки и направляется к светящемуся знаку.

По пути минует неподвижное тело, принадлежащее не кому иному, как Билли Прайону. Бывшая звезда мирно похрапывает; его приоткрытый рот лишен всяких признаков паралича, торс по-стариковски укутан клетчатым пледом. Наружу выглядывает лишь бесстрастное, чуть оплывшее лицо. Кейс моргает, пытаясь убедить себя, что это ошибка. Но никакой ошибки нет – перед ней действительно бывший лидер «БГЭ», предпочитающий одеваться, судя по штанам, в «Агнесс Би для мужчин».

В соседней с Прайоном ячейке спит блондинка с маской на глазах; ее обтягивающая блузка ясно обрисовывает скромные колечки в обоих сосках.

Приглядевшись, Кейс узнает в ней певичку из распавшейся группы «Велкро Китти», и это лишний раз подтверждает правильность идентификации Билли Прайона, который, если верить таблоидам, недавно с этой певичкой расстался.

Сделав усилие, Кейс возобновляет шаркающий ход, по-лыжному двигая синими виниловыми шлепанцами в направлении туалета перового класса. В туалете, можно сказать, относительно просторно; ее встречают чистота, свежие цветы и косметические пузырьки от «Молтон Браун». Кейс запирает дверь, садится на унитаз и задумывается о невероятности совпадений: тот самый Билли Прайон, чью галерею Войтек хочет арендовать под выставку своих «Зи-Эксов», вдруг оказывается с ней на одном рейсе. Мир стал тесен уже настолько, что это начинает плохо пахнуть.

Нажать на смыв. Ярко-голубая жидкость шипит и хлещет.

Возвращаясь на место, Кейс видит, что блондинка с окольцованной грудью проснулась. Повязки на глазах уже нет; подруга Прайона, подняв спинку кресла, рассматривает глянцевый журнал в сиянии оптоволоконного ночника. Сам Билли по-прежнему похрапывает.

Добравшись до своей лодочки, Кейс принимает горячую салфетку из заботливых щипцов стюардессы.

Почему они летят в Токио? Билли и эта певичка из «Велкро Китти»?

Кейс вспоминает, что ее отец говорил про паранойю.

Уин, работавший в контрразведке во времена холодной войны, относился к этой болезни, как к некоему животному, которое необходимо приручить. Подобно беднягам, научившимся жить с хроническим недугом, он не отождествлял себя со своей паранойей – та существовала сама по себе и часто оказывалась весьма полезной; надо было только держать ее под контролем, не давать завладеть рассудком. Уин выдрессировал ее по специальной программе, и она ежедневно приносила ему различные намеки, подозрения, странные аномалии, которые он не спеша сортировал.

Можно ли считать присутствие Билли Прайона странной аномалией?

Только в том случае, думает Кейс, если поставить себя в центр некой опасной и непонятной интриги. Первая заповедь психологической обороны Уина: не надо выпендриваться. Как правило, ты только пешка в чьей-то большой игре. Паранойя, говорил он, эгоцентрична по своей природе; любая мания преследования так или иначе возвеличивает того, кто ею страдает.

С другой стороны – и это тоже слова Уина, – даже у параноидных шизофреников бывают реальные враги.

Наверное, паранойя – это разновидность апофении.

Влажная салфетка, зажатая в руке, уже остыла.

Кейс кладет ее на подлокотник и закрывает глаза.

Кейс выходит из здания вокзала Шинджуки, катя за собой черный чемодан; ее встречают электрические сумерки, смешанные с запахами незнакомых углеводородов.