Джефф Нун: Вирт [litres]

– Понимаешь, что я имею в виду?

Неоновая лампа над зеркалом бросала желтое сумрачное свечение мне на лицо. Свет казался почти густым, и воздух как будто сопротивлялся, когда я снова поднял бритву. Это была опасная бритва моего отца, та самая – острая-острая, наточенная на кожаном ремне для правки бритв, который висел рядом с раковиной. Папа терпеть не мог, когда я пользовался его бритвой. Но какого черта?! Не каждый день твоей сестре исполняется шестнадцать. Сегодня вечером я собирался отправиться с ней на прогулку. Я хотел выглядеть хорошо. И особенно потому, что…

– Я должен был раздобыть эту сумку…

– Стивен!

Я говорил сам с собой. Со своим отражением в зеркале ванной. Называл себя по имени.

– Как только Дез ее нашла, мне надо было сразу ее купить. Сразу. Но нет. Мне обязательно захотелось выпендриться. Сделать ей сюрприз.

– И тот парень украл ее у тебя.

– Дело не только в этом…

– Ты купил ей что-то другое?

– Нет. Я…

– Ты вообще ничего ей не купил?

– Нет. Она больше ничего не хотела… черт!

Я порезался. Кровь упала в воду, закружилась в водовороте. Я потянулся за бумажной салфеткой, чтобы остановить кровотечение, и когда вновь посмотрел в зеркало, то увидел лицо отца…

О Господи! Я…

– Я же тебе запретил пользоваться этой бритвой.

Я… Я…

– Это бритва для взрослых.

– Папа… Прости меня.

Что это было? Где я? Что это за ощущение? Что это… думай… думай!

– Дай мне бритву, Стивен.

– Пожалуйста…

Это все нереально! Никто не зовет меня больше Стивеном.

– Опять мне придется тебе наказать?

– Нет…

Это Призрачный Зов!

– Папа!

Он размахивал бритвой…

Это все нереально. Я в Вирте. Выбрасывайся!

Бритва приблизилась к моему лицу.

Господи боже! Выбрасывайся, ты, идиот…

– Хорошо выглядишь, Стивен.

– Спасибо.

– Так ты ничего и не купил Дездемоне, да?

– Не напоминай мне.

Я затягивал мой лучший галстук виндзорским узлом. Папа показал мне, как это делается, когда мне было семь лет.

– Все равно это бы ничего не дало. Она никогда не будет твоей…

– Слушай…

Узел получился неправильный.

– Извини, Стивен. Это все из-за меня.

– Да. Не надо меня отвлекать.

Я стоял в спальне и разговаривал сам с собой – со своим отражением в зеркале платяного шкафа. Я развязал галстук, чтобы начать все заново. На левой щеке у меня был небольшой порез. Квадратик бумажной салфетки прилеплен к порезу пленкой засохшей крови – не лучшее украшение в день рождения сестры. Но это так, пустяки. Порез заживет за пару минут. Я ждал возвращения Дездемоны из колледжа. Сегодня вечером мы собирались гулять и праздновать, и я надел свой лучший костюм – постиранный и отглаженный. Оставалось лишь правильно завязать галстук. Но слабый лимонный блеск от прикроватной лампы отнюдь этому не способствовал. Мои глаза в этом свете казались желтыми.

– Она рассердится, Стивен.

– Я не думаю, что… вот черт!

Узел был весь перекручен. Я опять развязал его.

– Не получается? Давай я тебе помогу…

– Мне не нужна ничья помощь! И перестань называть меня Стивеном!

– Это имя я дал тебе, мальчик.

– Меня зовут…

Подожди…

– Когда, черт возьми, ты уже научишься?

Отец взял оба конца галстука в свои большие мозолистые руки.

– Сколько раз я тебя буду учить, как завязывать виндзорский узел?

Это не я там, в зеркале! Это отец…

– Папа…

– Это узел для взрослых. Для настоящих мужчин.

Он сложил галстук, широкий конец против узкого, сделал петлю, вниз, вокруг и назад, в правую сторону. Широкий конец – вниз через петлю, под правым углом – над узким, потом – через петлю в последний раз и – завершающий штрих – широкий конец через узел впереди. Отец осторожно затянул законченный Виндзор, так что узел оказался прямо напротив горла.

Это все ненастоящее!

– Вот. Замечательно. Просто и элегантно!

Он крепко затянул узел. Крепко-крепко! Так, что сдавил мне горло. Мне было нечем дышать. Я поднял руки, но я был таким слабым…

Призрачный Зов!

– Каждый дурак это сможет!

У меня уже не осталось воздуха. Всполохи света перед глазами. Боль. Жестокий взгляд в глазах моего отца.

Это Вирт!

– Но только не мой мальчик.

Темнота и боль манят к себе.

Выбрасывайся! Давай! Скорее!

Боль отхлынула, когда я лишился воли, чтобы…

– О боже!

Я дрожал среди деревьев, у берега озера. Листья шуршали под ветром. Я не мог унять дрожь.