Сыченко Игорь Алексеевич - Полет Ястреба

-- Да и зачем тебе вещи? Я и так тебе любой блок доставлю бесплатно.

Наш разговор прервал вызов по коммуникатору. "Сергей Андреевич Ренор, руководитель Научной Группы" высветилось на экране.

"Интересно, что ему нужно?"-- подумал я и нажал кнопку:

-- Да?

-- Юра, здравствуй,-- сказал учёный.-- Нужна твоя помощь.

-- Конечно, сейчас приду. А в чём проблема?

-- Пытаемся понять, насколько адекватно работает анализатор. Я в лаборатории. Зайди, пожалуйста.

-- Хорошо, ждите.

Я выключил коммуникатор и сказал Ястребу:

-- Вызывают. Видимо, что-то у них не сходится. Анализатор выдавал ошибки?

-- Нет, мне сообщений не поступало. Нужно проверить соединение. Анализатор на запросы не отвечает.

-- Ага, хорошо. Тогда проверим ручками.

Я, не мешкая, направился к Ренору. Идти было недалеко: лаборатория располагалась на том же втором уровне, где я работал, всего в пятидесяти метрах. Учёного я заметил сразу же. Больше в просторном помещении никого не было. Сергей Андреевич склонился над монитором, внимательно изучая показания. Видимо, он услышал мои шаги и повернулся к двери:

-- А, молодой человек, быстро вы. Где мои годы...

-- Вы ещё молоды,-- решил ответить я. По-моему, в такой форме грех жаловаться. Ренор мне ещё фору даст!

-- Спасибо-спасибо... Пока остальные отдыхают, я решил провести несколько тестов. И вот в чём проблема... а возможно даже и нет её вовсе. Анализатор даёт противоречивые данные.

-- Он подключён к системе или работает автономно?

-- Автономно.

Я решил, чтобы не поверять вручную, подключить аппаратуру, и попросить Ястреба протестировать микроконтроллеры. Пока шло подключение, я спросил у Сергея Андреевича:

-- А что в анализаторе?

-- Образцы материала конструкции и грунта.

-- С планеты?-- удивился я.

-- Ну да,-- видимо именно моя реакция вызвала улыбку у Ренора.

-- Я впервые в дальнем космосе. Не привык ещё,-- поспешил я реабилитироваться.

-- К такому сложно привыкнуть.

-- Что выдаёт анализатор?

-- Да в том то и дело, что ничего толкового. Время разнится на миллиарды лет. Вот я и подумал: или это шутка Вселенной, или сбой в работе анализатора.

Я отвлёкся от работы и посмотрел на экран. При обработке образцов грунта использовался изотопный метод, который аналогичен радиоуглеродному анализу, но использует для определения возраста не углерод, а частицы солнечного ветра. Благодаря этому методу можно было установить время, когда произошла трагедия с довольно высокой точностью. Проведенные измерения говорили, что система умерла примерно пятьсот миллионов лет назад.

Если с грунтом всё было довольно просто, то с материалом вышло несколько иначе: анализатор выдавал, что не может выявить структуру, а датировка при каждом новом опыте прыгала от двух до десяти миллиардов лет. Вот уж не думал, что бывает такая точность!

-- Калибровка проводилась?-- в недоумении спросил я.

-- Да, конечно. Это обязательная процедура,-- ответил учёный.

-- Ладно, проверим... Ястреб, давай прогони стандартные тесты.

Дальше пошла монотонная работа. Искин заверил, что прибор работает нормально. Сообщение об отсутствии структуры его тоже повергло в смятение, поэтому он ответил просто:

-- В инструкции написано, что причиной тому может служить отсутствие материала в контейнере...

-- Ты же видишь, что материал на месте.

-- Да, мои сенсоры подтверждают это.

Если честно, на месте Ренора я бы стал сомневаться в своей адекватности. Наверное, он так и подумал, потому и позвал меня.

-- Всё тесты показывают, что микроконтроллеры анализатора работают правильно,-- сказал Ястреб. Это означало, что приборы показывают верный результат, что в свою очередь... Дальше я ничего не смог придумать, в чём честно признался Сергею Андреевичу.

-- Чувствую, эта планета нам преподнесёт массу сюрпризов,-- сказал Ренор, и я не мог с ним не согласиться.

* * *

Обустройство лагеря началось на следующий день по корабельному времени. Работы усложнялись отсутствием воздуха и естественного света. Первым делом следовало установить купола для лабораторий и создать в них искусственную атмосферу. Возить артефакты на орбиту ради изучения являлось лишней тратой времени и ресурсов.

К вечеру, когда первые приготовления были закончены, Белоусов, Радненко и ещё шесть человек из группы археологов стояли у входа в древние катакомбы. Конечно, многие рвались сходу "пойти на штурм", но руководитель сдерживал порывы инициативы.

Часом раньше был проверен провал, который образовался в результате первой высадки. Оказалось, что он имел в поперечнике квадратную форму и оказался неглубоким. Если бы десантник не ухватил Белоусова, то тот вполне мог приземлиться удачно. По всей видимости, учёный пробил своим весом "пробку".