Дмитрий Билик - Фортификатор. Скаут (СИ)

— Пять четырнадцать, — Зверюга.

Дальнейший пересчет я попросту прерываю.

— Хорошо, всем приготовиться выпускать ударки. Я веду. Первый Пилипо, потом Леорик, Рамирес, Кайри, Рина, Зверюга… Пилипо давай.

— Вышел, — коротко ответил островитянин.

И наступили самые долгие восемь секунд, в ходе которых и решался успех предприятия. По моим прикидкам, подполковник не должен был закрываться после первой атаки, тем более, если видел, что она без героя. С опытом, который у него имелся, диверсанту не составляло особого труда даже в полуразрушенном или отвратительно построенном форте нанять с помощью миников армию из двух-трех сотен, применить усиленную Контратаку и еще пару фишек, чтобы отбить нападение.

Другое дело в психологии, на которую я уповал. По моему ощущению, подполковник не должен был закрыться еще из-за другой мотивации. На него сейчас шел бригадный генерал, и показать, что стоит низкоранговый «Медведь» по сравнению с прокачанной «Шиншиллой», это дело чести. Пусть затратное, хлопотное, но репутационно очень выгодное. Опять же, хорошо для поднятия морали «Бурых», которым сейчас очень непросто. Вроде, смотрите, нас мало, но один наш игрок стоит с десяток вражеских.

Все эти мысли проносились в голове за восемь долгих, растянутых, как и все время, когда необходимо ждать с предвкушением чего-то большого, секунд. Поэтому, когда они истекли, мой голос показался совсем чужим, даже несколько отрешенным.

— Леорик пошел… Рамирес пошел… Кайри пошел.

— Жду, — коротко ответила Рина, у которой до своей ударки было еще девять секунд.

— Можешь расслабиться, — ответил Шари, который, как и многие другие, по ударкам в тайм не попал, и теперь находился в роли наблюдателя, — уже закрылся.

Он был прав. Подполковник все же повесил Интердикт на четыре часа, как только у него отобразились четыре атаки в тайм, последняя из которых была с героем.

— Тех, кого назвал, ударки ушли? — Спросил я.

— Да.

— Да.

— Да.

— Да.

— Тогда расслабьтесь, думаю, и с двух ударок перед героем зайдем. Там укреплений почти нет. Как бы ни был хорош этот подполковник, он не волшебник.

— Кто? — Не понял Рамирес.

— Не пилот штурмкатера, производящий высадку с орбитального корабля без абляционной защиты на броне.

— А, чудотворец, — понял Леха.

— Мда, вот волшебника ты не знаешь, а чудотворца… Ладно. Итак, тогда переходим к полной зачистке наших земель.

— Форт, у меня вопрос, — негромко произнес Зверюга, — может, не стоит так кардинально? Нет, пойми, я не оспариваю приказ, но ведь я сам когда-то нейтралом был. Довольно нубоватым. Но взяли в клан, научили всему.

— Человеком сделали, — хмыкнул Рамирес.

— Угу, в отличие от тебя, — ловко парировал Зверюга. Я улыбнулся, Рикардо был мужик взрослый, обстоятельный и добродушный. И к Лешке относился по-отечески. — Может, дадим некоторым еще шанс?

— Я понимаю, что это очень похоже на… пусть даже на геноцид. Но нам необходимо убрать всех нейтралов в звании выше, чем уорент-офицер с плохими фортами из своих земель. Я не могу допустить, чтобы на их форты заезжали «Бурые».

— Или «Волки», — подтвердил Кайри.

— Да, именно так. — Я не стал говорить, что с «Серыми» вопрос практически решен. Самое важное, чему мне тут довелось научиться: если для достижения плана не требуется привлечения дополнительных людей, то и языком лишний раз трепать не следует. — Мы запросили последние отчеты о нападении у всех нейтралов. Я сам, лично, анализировал каждого игрока. И некоторых мы оставили. Да, они не хотят пока входить в какой-либо Альянс. Их право, и я уважаю его. Но я всегда считался только с правом сильного. Остальные не представляют для нас никакой ценности. Их форты мусор, а ветки исследований — хаотично заполненные слоты. Они живут в наших кантонах, но ничего не могут нам дать. Лишь представляют собой легкую площадку для заселения наших врагов.

— Несколько человек нам не ответило, — негромко сказал Шари.

— Это равносильно отказу. Надеюсь, Доран, не нужно объяснять, что это значит?

— Не нужно.

— Тогда начинаем. И не забудьте накрываться Интердиктом, как только отправляете героя.

Я отключил общую конференцию, оставив на связи лишь одного человека. Того самого, в ком еще сомневался.

— Доран…

— Андрей, — голос бывшего «Хамелеона» звучал твердо, как у человека, который четко знает, чего хочет.

— Нам надо поговорить.

— Слушаю.

— Не так, с глазу на глаз.