Дэвид Марусек - Счет по головам

Элмхерст славится торговыми галереями. Они расположены одна над другой до самого Муни-уровня 85. Сейчас там толпились моложавые дикари, экстравагантно одетые и причесанные. Машины, снующие над головой, создавали легкий ветерок. Неудивительно, что «Э-Плюрибус» проводит свои опросы именно здесь.

На тротуаре толпился народ. Богдан пролез в первые ряды и увидел, что посреди улицы распустилась актиния.

Первая, которую он наблюдал в реальности, страшная и красивая до невероятия. Она имела форму купола и ширилась волнами в разные стороны. Из центра росли, затвердевая на глазах, кристальные, похожие на янтарь щупальца. Это продолжалось, пока все сооружение не рухнуло с громким звоном и опять не начало разрастаться. От цветка веяло жаром, как от костра. Богдан по мере его роста пятился вместе с другими зрителями. Все визжали и отпускали шутки, как будто не находя в этом событии ничего опасного. В городе распустились сотни актиний, сказал кто-то. В основном они такие же, как вот эта — одно- или двухфазные микроботы, запрограммированные на поедание пары материалов, в данном случае глассиновой плитки для мощения тротуаров и крыш. Этот цветок поглощал улицу в обе стороны, пока не дотянулся до бетонного перекрестка. Бетон в его диете не числился.

Прилетели десантники, окружили цветок полицейским кордоном и приказали всем отойти. Их танкеры начали обрызгивать актинию пеной, останавливая ее рост. Замысловатая конструкция продержалась еще немного и осыпалась, превратившись в желтую песчаную кучу.

В здании Бахнера Богдану не позволили сразу подняться наверх. Этажи «Э-Плюрибус» преображались после ночных арендаторов, казино «Кошкин дом». Оттуда спускались девушки с кошачьими хвостами, торчащими из-под юбок. Богдану нравились эти хвосты — девушки привязывали к ним колокольчики, ленты и прочее. С особенным интересом он глазел на дырки для хвостов, где иногда проглядывали голые попки.

Он все-таки почесывался, но люди вокруг, он видел, делали то же самое. Выходит, это нормально.

Когда Богдана наконец пропустили, гологолли Аннет Бейджинг встретила его наверху знаменитой на весь мир улыбкой.

— Приветик, Богго! Какой ты сегодня красивый.

— Спасибо, — просиял он. Она всегда делала ему такие вот комплименты — это, наверное, входило в ее программу, но его каждый раз волновало до чертиков. — Ты тоже хорошо выглядишь, Нетти, но в твоем случае это значит ничего не сказать.

— Спасибо. Ну, мне пора встречать посетителей, а ты не забудь, что тебя завтра ждут в отделе кадров. — Она удалилась, такая же красивая сзади, как спереди. Богдан мысленно примерил ей хвост.

Его собственная задница оказалась первой в очереди к зарядным кабинкам. Вставив кишечный пробник, подключивший его организм к сверхсветовому компьютеру «Э-Плюрибус», Богдан застегнул скаф и отправился выполнять первое рабочее задание. Он от души надеялся, что снова побывает на О-корабле с тем недомерком, Миви, но ему пришлось выдержать час вероятностных новостей в полной «дырок» аудитории. Оползни в Боготе, побоище на футбольном матче в Судане, мировые лидеры, убитые собственными телохранителями, ну и так далее. Следующее задание было такое же нудное — консенсус-видео. Будто бы через несколько лет Землю долбанет астероид, и вот ученые вывели бактерию, производящую ржавчину, чтобы снизить кислород в атмосфере. Его останется всего пятнадцать процентов — для жизни достаточно, но для открытого пламени мало, вот планета и станет несгораемой.

Тоска зеленая.

Наконец, перед обедом, он оказался в индивидуальной кабине. Свет, понятное дело, погас, динамики загудели, и Богдан перенесся на О-корабль «Чартер-сад». Он сидел за длинным столом, стол стоял на возвышении, а вокруг простирался стадион с десятками тысяч зрителей. Дальше виднелись шпили и крыши большого города, который тянулся до самой закругленной стены барабана. Рядом с ним сидело много парней и девушек, все в новой пилотской форме. Богдан покосился на свой рукав — точно, и он пилот. Слева от него обнаружилась вдруг… Аннет Бейджинг! Совсем молоденькая и тоже в форме пилота. Она улыбалась ему.

Кто-то обращался к огромной аудитории со стоящей перед столом трибуны. Тот самый Миви в красно-зеленом комбинезоне.

— В последующие месяцы Великого Пробуждения, — говорил он, — из криохранилищ выйдет и активируется больше наших граждан, чем за все время нашего тысячелетнего путешествия. Около двухсот тысяч человек, восемьдесят процентов населения нашего корабля. Во всех шестидесяти четырех жилых барабанах будет повышено давление, чтобы оказать пробужденным достойный прием. Мы уже достигли нашей новой родной системы — пора готовиться к высадке. Именно этим мы будем заниматься все двенадцать веселых месяцев следующего года. — Под продолжительные аплодисменты докладчик воздел руку к небу. — Я дарю вам планету Лиза!