Андрей Вичурин - Байт II. Блуждающие лабиринты Гиннунгагапа.

- Нечем снимать,- разочаровал меня Дима. – Не работает ничего! Глухо, как в танке!

- А твоя пленочная 16-миллиметровка? Аррифлекс?

- Не взял я ее, - сник он. – Не поверил, читая блоги, во всю эту галиматью про выключенную электронику!

Я не стал упрекать его, хотя этот момент мы перед отъездом обговорили. Он сам предупреждал о такой вероятности, и сам же, как оказалось, не верил в нее.

- Ясно! Значит, - просто смотри! Никуда не лезь, и не геройствуй! Не надо этого! – предупредил я его. – Считай, что кино в синема смотришь. Не-не! «Сайга» тут не катит. Посмотри, сначала. Потом поговорим!

Я, подпрыгнув и помогая руками, взобрался на постамент рядом с Белозаром.

- Много их, - сообщил он, из-под руки, как из-под козырька, всматриваясь в приближающуюся массу неприятеля, упершуюся в поставленный Светлицей магический щит, подпитываемый из волшебного рога. - Но, меньше чем было в прошлый раз. Сдюжим!

В этот момент Светлица, коротко всхрапнув, упала на правое переднее колено, однако, не опуская головы, и не прерывая каст. Белозар озабоченно посмотрел на нее.

- Те, которые у щита, - не одни! Тяжело ей. Значит, кто-то сильный, из-за их спин защиту продавливает. Поторопились бы ваши люди!

От щита, к амфитеатру, оглядываясь и сомневаясь в каждом сделанном шаге, нерешительно поднималась дюжина уцелевших в устроенной демонами облаве партизан, потрепанных, мятых и небритых, вооруженных и готовых обороняться до конца. Метров за тридцать сзади, еще четверо, под руки тащили двоих раненых.

Я из многих Инет - источников знал, - наводить переправу через Тяжу, вышел взвод, а это примерно тридцать человек. В живых осталось восемнадцать. Нет, девятнадцать. Снизу, догоняя раненых, спотыкаясь на неровном склоне, спешила молоденькая медсестричка, совсем девчонка, в сапогах не по размеру, с вещмешком за плечами и медицинской сумкой на боку.

Белозар бесстрастно наблюдал за их приближением и, когда первые из поднимающихся партизан достаточно приблизились, прокричал:

- Ми само наши! Борзо дайте!

Впереди идущий молодой командир, с перевязанной грязным бинтом головой, споткнулся, останавливаясь и мотая ею из стороны в сторону, будто наваждение стряхнуть пытался, а из-за его спины вышел красноармеец в годах, в вылинявшей гимнастерке и финской кепке без кокарды на голове. Все остальные замерли, останавливаясь.

- Серб йе? – спросил красноармеец устало, опираясь на винтовку, словно костыль, и пытливо всматриваясь в старца. – Откуда вы здесь?

- Сварожевы дети! – с достоинством ответил Белозар, приосаниваясь. - Мы всегда там, где брату помощь нужна! Подходите быстрее, наши люди вас излечат и дадут поесть. Быстрее! Пора нам, преследующим вас демонам, бой дать! Проходите за камень! Ты их командир?

- Спасибо, отец! – поклонившись, ответил красноармеец. – Знаю по сербски. В Первую Мировую бывал в Србска. Я – старшина Воронцов. А наш командир, - младлей Базулуцков!

Он показал на молодого командира, с малиновыми ромбами в воротнике и перевязанной головой. Оборачиваясь к своим, крикнул: - Наши это! Браты сербские! Сюда, за камень все! Живо! Чаткин, Жувяков! Помогите раненых занести!

И сам похромал помочь дойти младшему лейтенанту.

- Маша! Петро-ова-а! Тьфу! – досадливо сплюнул он под ноги, а та уже подбегала к отряду, втягивавшемуся в амфитеатр. - Опять потерялась!

- Я листьев брусничных набрала, для чая! И чагу! – запыхавшись, поведала та, показывая целую охапку мелколистной голубоватой зелени и окаменевший белый кусок древесного гриба.

- Я те, коза, уже говорил! Е… – длинно и не литературно выразился он. - К чертовой матери твой чай! Мне вы все, живые нужны, а не твой гребаный кипяток!

Маша стояла, понурившись и глотая слезы обиды.

- Командир, правильно говорит! – поддержал красноармейца Белозар, делая ударение на первом слове. - Дисциплина – наипервейшее условие для выживания! С тобой будем дела вести. Толку нынче с твоего младлея, - ноль. Контузия, наверное. Марыся, подь ко мне!

К нам приблизилась ламия. Воронцов, да и Маша, слегка подвисли, увидев красавицу, обнаженную сверху до пояса, и ее мелкочешуйчатый змеиный хвост снизу.

- Всех излечить и дать поесть! И девчонку с собой возьми, – отдал распоряжение Белозар, показав на Машу. Ламия, поклонившись ушуршала исполнять, увлекая за руку обалдевшую сандружинницу. Он обратился к Воронцову: - Время уничтожить демонов. Не мешай нам. Мы сами, без вас. Позаботься пока о своих людях!

И затем, мне: