Александр Тюрин - Яйцо Чингисхана или Вася-василиск

Впрочем, когда вечером Василий уходил с работы, в голове роились совсем иные мысли. О том, что его держат на крючке. Может даже и рэкетир был подставной. А когда подойдет срок полного расчета и прощания — то грохнут жадного до денег программиста на темной улице. И опять привиделся бак с гниющей килькой и личным трупом в собственном соку.

А может, кинуть все к черту и уехать — как-никак «тонна» зеленых еще в кармане. Немедленно отвалить. Сейчас прямо на вокзал — благо, паспорт с собой — и в Питер. А там за пару недель оформить выезд, и через Франкфурт, то есть через Берлин, в этот самый мекленбургский городок подаваться. Хотя жена и не зовет. Наверное, подклеилась уже к кому-нибудь, недаром она, якобы из чистого озорства, годами изучала брачные объявления.

Зарубка 5. (Москва — Центральная Азия, сентябрь 2001 г.) «Внос и вынос тела»

Он вышел на платформе «Национальная библиотека» и двинулся на другую ее сторону, чтобы отчалить в сторону Петербургского вокзала.

Какой там вокзал: два шага вперед — и Василия скрутило. Ударило по всем болевым точкам и линиям, вызвало нехватку воздуха и тошноту. Вдобавок и кровь хлестнула из носа, как из сифона. Василий понял, что еще пару шагов в ту сторону и он классически околеет. Он повернул назад и боль стала униматься, стихать. А когда сел в поезд, идущий в прежнем направлении, то начал приходить в себя.

Он всегда считал, что жевание помогает нервам. Поэтому вынул конфету «говорящая девушка», подарок Аристотеля, и сунул ее в рот. Та сладострастно застонала, а он едва не сломал зуб. Внутри конфеты находилась ампула. Василий осторожно развинтил ее и увидел характерный порошок цвета морской волны. Да, запах и вкус тот же самый. Это — экстраморфин. Похоже, рэкетиры неплохо знают его вкусы. Ладно, пусть будет с волков хоть шерсти клок — Василий принял дозу.

На станции «Университет» гражданин Рютин отличался от других пассажиров, идущих к эскалатору, только своим бледным и окровавленным видом. Скорее всего, люди принимали его за жертву какого-нибудь очередного изощренного теракта. Омоновец, осуществляющий контроль на выходе, не оказался слишком придирчивым и поверил сообщению о легком естественном недомогании после гриппа. Василий с тоской переживал, что Виталий Мухамедович нашел способ привязать его к колышку. Было ясно, что комулибо жаловаться бесполезно, это только усугубит страдания и приблизит конец.

В этот день Василий опять вернулся к наваристым супчикам и зрелым прелестям Асии Раисовны. Пока он добирался до уютного жилья тети Аси, думал, что растерзает ее. Но когда оказался перед дверью, то уже утихомирил себя — он уловил, что его озверение почему-то потребно Виталию Мухамедовичу. Ну и той хищной ящерной структуре, которая снова оживает в нем, украшая красными полосками и снабжая свирепством. Эх, зараза, не привиделась она ему в Сибири, не приснилась. Но, может, опять рассосется, как в прошлый раз? Главное, пребывать все время расслабленным, не напрягаться, не психовать.

Василий Самуилович довольно мирно отужинал, хотя Асия Раисовна активно вертелась перед ним, и было заметно, что под новым шелковым пеньюаром нет даже трусиков.

Потом Василий отправился в свою спаленку и даже ухитрился заснуть. Но коварная баба, конечно же, проникла в его комнату. Когда он проснулся, она уже сидела на нем и теребила его стати.

Страшная картина вспышкой осветила его мозг.

Косматое лиловое небо. Желтые яростные фонтаны вздымаются от земли к низкому небу, словно пытаясь вонзиться в него и изранить. Он распростерт на оранжевой колеблющейся почве, а подруга оседлала его, пригвоздила когтями шести лап, подрезала челюстеруками, придушила двумя хвостами и готова пропороть трехрядками челюстей его горло… Самое время, чтобы взорваться и смять ее в последнем рывке.

Его руки стиснули буфера Асии Раисовны, еще немного — и брызнула бы кровь, но тут он увидел на месте московской ведьмы сибирскую шулму Умай.

И как только засветилось ее лицо, ласковое как полная Луна, ушло и озверение, растаяла страшная сцена. Он довел дело до конца, как если бы с ним была Умай, то есть вежливо и ласково. И отправил в соседнюю комнату разочарованную Асию Раисовну, даже разок не съездив ей по физиономии. И спал как никогда спокойно за последние пару месяцев. А через окно его баюкала своими нежными лучами Луна-Умай.

На следующий день динамическая модель уже жила, уже объекты, активно состязаясь или сотрудничая, наращивали полезные навыки. Они все более противостояли воздействиям хаотической внешней среды и уже пробовали переналадить ее под себя, переходя на новый уровень сложности по методу Геделя-Штарка.