Людмила Безусова: Степень свободы

— Пришел все-таки… — на осунувшемся бледном лице друга расплывалась такая знакомая улыбка. Огонь толстой свечи колебался от легкого сквозняка, разбрасывая блики по маленькой комнатушке, где умещалась только кровать с пышно взбитой периной да одиноко стоящий у входа стул.

— Ты сомневался?

— Не в тебе.

— Дальше Квинсхеда не мог забраться? И таверна эта, — Кейв брезгливо поморщился. — Хозяин мутный какой-то…

— Нет, он свой человек, — Лекса ухмыльнулся. "Своих" людей у него везде было видимо-невидимо, он одинаково легко находил общий язык и с важными господами, привыкшими заседать в Собрании, и с отребьем из припортовых районов. — Те деньги, что он с меня поимел, уже сейчас могут обеспечить ему безбедную старость, но он слишком жаден, чтобы убивать курицу, несущую золотые яйца. Так что можешь ему доверять.

— И что тебя сюда занесло?

— Ключ всех дверей.

— Что? — Кейву показалось, что пол ушел у него из-под ног.

Лекса чуть приподнялся на кровати, потянулся за подушкой, лежащей сбоку. Клетчатый плед съехал, открывая забинтованное плечо.

— Ранен? — Кейв вгляделся в расплывчатое темно-багровое пятно на повязке.

— А, — поморщился друг, — легко. Можно сказать, повезло. В последний момент чутье сработало, вовремя оглянулся, нож скользнул по кости.

— А при чем тут Ключ?

— Я его все-таки нашел! — воскликнул Лекса. Голос его был слаб, но не мог скрыть торжества. — Но взять его сможешь только ты… — и ехидно добавил: — Счастливчик Кейв…

Кейв придвинул стул ближе к кровати, склонился к другу.

Большинство "охотников за удачей" считало Ключ всех дверей досужим вымыслом. Мало кто верил в его реальность.

Кейв тоже не верил.

Он просто знал, что Ключ существует…

Оказывается, и Лекса все это время искал подходы к нему. С самого детства, полуголодного и нищего, они оба мечтали о другой, "красивой" жизни, но, повзрослев, просто перешли на другой уровень, не намного выше прежнего, и ни его удачливость, ни крысиная изворотливость Лексы не позволяли вырваться из того замкнутого круга, в который они оказались заключены с рождения. Да и удача, как ветреная любовница, сегодня с тобой, а завтра, глядишь, уже переметнулась к другому.

— Рассказывай… — приказал он, не обращая внимания на короткую заминку Лексы. — Все, как есть…

Закончив, друг откинулся на подушки — капля пота стекла по его виску, и только теперь Кейв понял, насколько тяжело ему было не показывать своей слабости. Впрочем, он и так много сделал, теперь черед Кейва проявить себя, но по доброй воле отправиться в Лабиринт? На это способен только безумец…

Безумцем он не был.

Впрочем, как и Лекса.

Но там, где прошел один, пройдет и другой.

Вопрос только в том, насколько далеко…

От города до горных отрогов было не более пяти миль. Несложно было дойти пешком, но Кейв предпочел проделать этот путь верхом. В начале узкой тропки, ведущей наверх, он развернул нервно всхрапывающего коня, расседлал, сбросив седельные сумки на землю. Хлопнув по крупу, отправил обратно. Гнедой — умница, дорогу домой сам найдет без труда.

Примерив на плечо сумки с поклажей, Кейв решил, что он явно пожадничал: — "Если повезет, вернусь быстро, а если нет… Тогда все равно большая часть этого не понадобится. — Решено, он возьмет только фонарь, флягу с водой и удобный руке кинжал с двусторонней заточкой. — Свет, вода и оружие… Для короткого похода достаточно, — потом все же с некоторым сомнением повесил на шею амулет, навязанный Лексой, второй, более массивный, сунул в карман куртки, подбитой кроличьим мехом. — Если не помогут, то и не повредят… А там кто знает?".

Когда Кейв начал задевать плечами выступы громадных каменных глыб, вплотную подступивших к тропе, сузившийся до невозможности кусочек утреннего неба над головой показался ему кривой ухмылкой великана, который с любопытством наблюдал за жалкой букашкой. "Смейся, смейся, — подумал неприязненно, останавливаясь перед сплошной зеленой завесой. Раздвинув длинные стебли камнеломки, неведомо каким чудом закрепившейся на голом камне, обнаружил дыру, в которую с трудом мог протиснуться взрослый человек. По-звериному втянул ноздрями воздух, слегка пахнущий тленом. — Когда вернусь с ключом (а я вернусь!) глянем, кто смеется громче…".

В свое время преступникам милосердно предлагали выбор между четвертованием и изгнанием в лабиринт — большинство отказывалось, а о тех, кто соглашался, надеясь на лучшее, ничего не было известно. Стражи, которые отводили туда приговоренных к смерти, рассказывали о том, как волосы вставали дыбом от ужаса, когда они слышали крики вошедших внутрь. Но что бы ни обреталось здесь, Кейва оно пока не заметило…