Александр Зорич - Последний аватар

— Брось притворяться, открой глаза, собачий сын! — прокричал он прямо в ухо Августину.

Августин издал тихий стон.

— Подымайся, Ксения сейчас нуждается в тебе!

Полковник (а с сегодняшнего дня генерал-майор) Ксения Шельнова плакала.

Две минуты назад ее любимый был застрелен прямо у нее на глазах. То, что она сама находилась под стволом пистолета, было ей уже глубоко безразлично.

И хотя ее гибкие женские кисти, связанные за спиной, только что наконец смогли освободиться от неумелых, джентльменских пут генерала Воронова, она окончательно отчаялась в спасении. В кармане у генерала Воронова пискнула радиотрубка.

— Да? — спросил он глухо.

— Все отлично, Анатолий Андреевич! — раздался в трубке веселый голос директора компании ВИН. — Я твой должник. Твои ребята, надеюсь, держат лапы на кнопках?

— Держат-держат, — успокоил его Воронов, обращая свои мысли к датчику, прикрепленному липкой лентой у него на груди, рядом с сердцем.

— Вот и отлично, — бодро отозвался Щюро. — Не спускай ствола со своей красотки. Скоро буду.

Воронов презрительно покосился на трубку и сунул ее к себе в карман.

— Вы на меня не обижайтесь, Ксенюшка, — продолжил он фальшивым голосом давно начатый монолог. — Сами понимаете, друзьям надо помогать…

Ксюша его не слушала. Все ее внимание было приковано экрану, в котором появился какой-то человек, заслонив на время тело Августина. Потом его спина отошла в сторону и Ксюша увидела, как Августин приподнялся на локте. Живой!

— Могу вас уверить, что компенсация за моральный ущерб, причиненный вам событиями сегодняшнего дня, будет воистину королевской.

Ксюша во все глаза смотрела на Августина. Слезы быстро высыхали на ее горячих щеках. Августин приложил палец к губам. Потом он демонстративно провел рукой по волосам. Слева направо — два раза. Потом справа налево — два раза. Потом опять слева направо. Ксюша поняла.

— Королевской? — спросила она, поворачивая голову и подымая зареванные глаза на генерала. Пистолет теперь смотрел прямо ей в лицо.

Воронов был потрясен. Впервые с момента начала шантажа Ксюша сказала что-то, адресованное ему. В маниакальном мозгу генерала мелькнул лучик надежды. У него с ней все еще может получиться!

— Да, Ксенюшка. Королевский. Потому что вы — моя королева, — сказал генерал, отодвигая пистолет. Уж очень непристойно получалось — красивое лицо Ксении Шельновой и тяжелый ствол пистолета, подрагивающий у ее верхней губы.

— Постойте-ка, а пробор у вас в какую сторону? — спросила Ксюша, прищурившись.

— Пробор? — глаза генерала метнулись по комнате в поисках зеркала, а его левая рука инстинктивно провела по волосам.

В тот же миг Ксюшина правая рука, выскользнув змеей из-за спины, перехватила ствол, отводя его смертоносное жерло в сторону. Левая рука помогла правой, а по-женски жестокий удар ногой в пах поставил мятежного генерала на колени.

— Умница! — радостно завопил Августин, который видел большую и лучшую часть расправы над генералом по телевизору.

— Умница-то умница, конечно, — лицо Ксюши, вплывшее в поле видимости видеоприемника, было бледно и растерянно. — Но, понимаешь… Я, конечно, не уверена… В общем, мне кажется, я немного переборщила… Пульс у генерала не прощупывается.

— Ну и что? — беззаботно заметил Августин. — Убийство в целях самообороны. Я сам сегодня…

— Августин, — жестко сказала Ксюша. — Я не знаю, чем ты там сегодня целый день занимался, но, по-моему, тебе немного повредили голову. Пульс генерала…

— Ах, я, значит, сегодня целый день не тем занимался?! — вспылил Августин. — А сама тут, понимаешь, в вечернем платье, губы лоснятся от какой-то вкуснятины, да еще с Вороновым… Вертихвостка!

— Хватит! — Хотой, как всегда, вступил более чем вовремя. — Ксения, вы уверены, что генерал мертв?

Ксюша на несколько секунд исчезла с экрана и, появившись вновь, деловым голосом сказала:

— Целиком и полностью. Воронов мертв.

— Значит, ракеты получили команду "Пуск", — спокойно заметил Хотой и тут Августин понял, что он совершеннейший идиот.

Как он мог забыть? Если прибор, укрепленный на груди генерала, сработал, значит…

— Ой-ой, — только и смог сказать Августин, покрываясь холодным потом.

Хотой небрежно пожал плечами и, с легким укором поглядев на Августина, спросил:

— Августин, ты умеешь сбивать ракеты силой своего страха? Или мысли?

— Н-нет, — отрицательно мотнул головой тот, в глубине души надеясь услышать долгожданное "А вот я умею". Хотой — он такой. Он мог бы, наверное.