Михаил Михайлов - Дровосек. Волшебный мир «Табеллы»

- Что, маладец, повстречался с пастухами? - тут же раздался совсем рядом насмешливый голос ведьмы.

- Повстречался, - буркнул я, прервав свою гневную тираду на полуслове. Выбравшись из крапивы с репейниками, снявшие в общей сложности больше тридцати хитов, я встал напротив ведьмы и поинтересовался. - Предупредить, что в лесу твоем ходячие деревья обитают, нельзя было?

Ведьма Тиша сидела рядом с сорняками на небольшом, черном от времени, потрескавшемся чурбачке и выглядела донельзя довольной. Ну, еще бы - такое зрелище, думаю, ей давненько не приходилось смотреть! Худого, злого парня, только что выбравшегося из крапивы, у которого всей одежды было - типовая набедренная повязка.

- Забыла, видать, - всплеснула руками ведьма. - Старенькая я стала совсем, всего и не упомнишь.

- Так говорила что-то про пастухов!? Почему не сказала, что это - деревья ожившие? Я же еще переспрашивал! - разозлено крикнул я и, услышав вновь в ответ 'старенькая я, видать прослушала', сплюнул в крапиву и уже чуть менее нервно поинтересовался. - Кто еще в чаще обитает или только эти пастухи? И как бы сделать так, чтобы мимо них пройти незаметно?

- Пока только они, все прочие спят. А вот ночка наступит, тады и вылезут хозяева косточки размять. И пастухам разрешат отдохнуть. Да только ты не рассчитывай, что с хозяевами леса тебе проще будет.

- Тьфу, - вновь сплюнул я и вызвал справку, поняв, что от ведьмы ничего толкового не добьюсь. Вот только ни на форуме, ни в разделе помощи игрокам ничего полезного про Ведьмину Чащу не нашел. Сильно и не рассчитывал, впрочем, помня, что локация еще только на стадии проработки. Но хоть бы про хозяев написали бы! Инфу про них нашел среди общих сведений.

Как оказалось, в каждом месте, где имелись некие хозяева ( хозяева леса, чащи, подземелья или пещеры, озера с речкой и так далее), все они были разные - магические создания и живые существа, низкого уровня и запредельного. Так что, учитывая уровень пастухов, их хозяева и вовсе окажутся для меня непосильными противниками.

Про пастухов, точнее - пастухов леса или дендроидов, узнал достаточно, чтобы иметь шансы в драчке один на один выйти победителем... когда стану покрепче да свитками с зельями закуплюсь по полной. Несмотря на то, что считались почти неуязвимыми противниками - обычные повреждения игнорировались и лишь огонь причинял некоторый вред, живые деревья долго раскачивались на действия (если бы я не ленился, то мог бы успеть свалить березу и оттяпать от нее кусок) и подслеповаты. Вот на этом и можно сыграть.

Закрыв окошко с помощью, я поплелся к ведьме, рассчитывая выклянчить у той хоть какую-то одежку, а то уж очень не хотелось возвращаться в лес в одной набедренной повязке. Но был жестоко обломан и невежливо отправлен куда подальше.

Так что пришлось мне изображать дикаря из амазонской поймы - голый, вооруженный палкой (сделал себе толстый посох, с большим трудом сломав молодое деревце) и прикрывающий срамные места нелепой матерчатой повязкой. В таком виде я добрался до места своего недавнего позора, где оставил все вещи и часть опыта.

Туманный сгусток, напоминающий лежащее тело человека, нашелся возле того дерева, к которому меня 'приколотил' дендроид. К счастью, магическим неразумным созданиям не было никакого дела до моего хабара. Поэтому все вещи достались мне в полном комплекте - до последней медной монеты.

Торопливо похватав свое имущество, я отбежал подальше от поляны, где обитает лесной пастух. И только оказавшись в сравнительной безопасности (гарантии, что вон в той стороне, в полусотни метрах от меня не окажется коллеги моего недавнего противника, дать не мог), я экипировался. А одевшись и почувствовав в руках знакомую и приятную тяжесть топора, вернулся к березке.

Дерево, надрубленное мною в прошлый раз (с час прошло, а может и меньше), восстановилось, как по мановению волшебной палочки. На белоснежном, испятнанном черными черточками стволе не имелось ни единой зарубки, и даже щепок на земле не нашел.

- Хренов лесной Айболит, - зло произнес я себе под нос и нервно вздрогнул, когда от звука моего голоса с верхушки березки сорвалась черно-белая длиннохвостая птица и громко стрекоча, скрылась в переплетении ветвей. - Чертова сорока!

Опасаясь, что кляузная птица растормошила дрендоида из спячки, я выждал пару минут, вслушиваясь в шум леса и крутя головой на триста шестьдесят градусов, в надежде обнаружить противника раньше, чем тот доберется до меня.