Дем Михайлов - Ярость богов

— Грим! Грим! — завопил я, глядя на трещащую по швам рубаху великана. — Заверши историю!

— Завершить?! — налитые кровью глаза оборотня, казалось, просверлили меня насквозь. — Зачем тебе знания, если они умрут вместе с тобой?! Но пусть… не так уж редко я разговариваю… Слушай же! Мирта умерла у меня на руках и растаяла, бесследно исчезнув! У меня даже не осталось ее тела, чтобы предать земле, не осталось могилы, на которой я бы мог излить свою скорбь и вымолить прощение! У меня забрали всё! В ярости я сорвал с себя бесполезные доспехи и выбросил их в реку Алирну с вершины утеса Рока. Оставил лишь амулет, подаренный мне самой Миртой и лишь позже ставший частью доспехов. Я хотел прыгнуть следом за доспехами, хотел умереть! Я бы смог убить себя! Поверь! И вот тогда случилось это — внезапно я потерял контроль над своим телом и рухнул на колени. И с ужасом слушал, как мои вышедшие из повиновения губы шепчут: «Это сделал не я! Враги! Подлые враги убили мою любовь! А я не смог защитить! Не успел! Это сделал не я!» Я оказался заперт в глубине собственной души! Тот, другой, поднялся на мои ноги, поднял с камней не упавший в реку наруч от доспехов и, продолжая бормотать всякую чушь себе под нос, побрел прочь! А я ничего не мог поделать! Так родился тот, кого ты знаешь под именем слюнявого слабака Грима Безутешного! Юродивого, бродящего по кабакам и заливающего свою выдуманную печаль огромным количеством вина! Слабака и труса, не принимающего свою вину и не собирающегося искупить ее собственной кровью!

Абсолютно спятивший оборотень с раздвоением личности.

Всё. Амба. Приехали. Конечная остановка.

— Этот слабак, — с презрением продолжил Грим, с трудом выплевывая слова из медленно деформирующегося рта. — Этот слабак только и может, что плакаться о своей потере и о своем великом горе, выпрашивая сочувствие у пьяных завсегдатаев трактиров! И организовывать турниры для слабаков, награждая их золотом и вещами! Золотом, что он берет из моего тайника, золото, что я откладывал для нас с Миртой! И этот жалкий трус время от времени дарит наруч очередному неудачнику вроде тебя, Росгард, приговаривая при этом, что ты превзошел его самого и что сделал то, что ему оказалось не по силам! Чушь! Ложь! Все ложь! С чего ты взял, что лучше и достойней меня, Росгард? С чего ты это взял?!

— Я этого не говорил, — напомнил я. — И ничего у тебя не просил!

— Верно. Не просил, — согласился оборотень. — Но взял! И тем самым признал, что считаешь себя достойней меня!

— Не городи чушь! — буркнул я. — И я не неудачник! Не хотел давать — не давал бы! Я не напрашивался, Грим.

— Слушай! Я набираю силу и могу перехватить свое тело у этого слабака только перед самым полнолунием, — прорычал Грим. — До этого я не властен над собой. У меня не больше часа! А затем наступает полночь, я превращаюсь в оборотня и снова не властен над собой! И что самое страшное — как только моей жизни начинает угрожать опасность, слабак Грим вновь просыпается, забирает власть над телом и обращается в паническое бегство! Используя при этом силу медальона Мирты! Используя столь недостойно! Если бы не этот трус, я бы давно уже пал в бою! С радостью принял бы доблестную смерть от меча врага! Но жажда жизни этого труса настолько сильна, что пересиливает жажду крови оборотня! Но это он! А я не отступаю никогда! Ни в человеческом, ни в зверином обличье! Я всегда бьюсь до конца, бьюсь насмерть! До последнего удара сердца, моего или вражеского!

— Тебе решать жить или умереть, — качнул я головой.

Все ясно. Битвы не избежать. До полуночи всего четыре минуты.

Повернувшись к сопартийцам, я сделал выразительные глаза и несколько раз сжал кулак, показывая, что им пора ломать кристаллы и улетать отсюда подальше.

Грим моих гримас и жестов не заметил. Равно как и того факта, что его тело медленно деформировалось и обрастало белоснежной шерстью. По подбородку покатились струйки слюны, между губ показались кончики клыков.

— Но… — прорычал Грим. — Может, ты и достоин, может, ты лучше меня, может сильнее меня. Может, и удача на твоей стороне. Тогда я готов взять свои слова обратно. Если это так, значит, ты владеешь наручем по праву. Тогда оставь его себе. Но прежде сделай мне подарок, Росгард.

— Подарок?

— Да. Совсем небольшой. Подари мне смерть! И тогда мы будем в полном расчете. Я так устал… и давно уже готов умереть. Ведь именно поэтому я преследую таких доблестных героев, как ты, — в надежде на смерть. Вот только еще ни один не устоял перед моей силой.