Максим Субботин - Деформатор

На этот раз я отлично выспался. Проснулся с ощущением сил и бодрости. Оказывается, провалялся практически до самого вечера - солнце как раз начало клониться к закату. Живот подводило от голода. В доме Мастера оказалось пусто, а шарить по кухне показалось делом неправильным. Потому наскоро перекусил собственными запасами, все еще хранящимися в вещевом мешке.

Когда уже направился к выходу, услышал звук хлопнувшей двери.

- А я думал тебя пинками поднимать, - усмехнулся Мастер.

На его лице застыла хитрая ухмылка.

- Она поправилась? - брякнул я, надеясь, что предположения о причинах ухмылки окажутся верными.

- Кто? - сделал тот большие глаза.

- Эша!

- С чего ты взял, что я в курсе? - Наверное, он что-то увидел в моих глазах. - Иди уже. Она еще слаба, но зараза отступила.

Я бросился прочь.

- Стой! - услышал крик за спиной. - Она лежит у себя. Поаккуратней с ней, а то...

Окончание фразы съела хлопнувшая дверь. Я знал, куда бежать, - успел узнать, пока шатался по деревне. Несся, чуть не сбивая с ног подвернувшихся на пути аборигенов. Пару раз вслед догнали весьма крепкие слова. Чуть не сорвав с петель входную дверь, влетел в дом.

- Эша!

Миновав прихожую, ворвался в большую комнату. Тут пахло травами, было жарко. На единственном столе горела масляная лампа и стояло нечто округлое, над чем поднимался дымок. Девчонка стояла возле разобранной постели, смотрела на меня широко распахнутыми глазами. Всей одежды на ней - короткая рубашка с закатанными до локтя рукавами.

Я хотел что-нибудь сказать, но горло сжалось. Вместо слов ступил к ней, сгреб в объятия.

- Спасибо, - прошептала она.

- За что?

- За лекарство.

- Я не мог не достать его.

Немного отстранился. По ее щекам бежали слезы.

- Что случилось? - радость моментально улетучилась, уступив место тревоге.

Эша помотала головой.

- Ничего, все хорошо, - прошептала сквозь слезы.

Я поддался порыву и поцеловал ее. Сначала в губы, потом в щеки, высушивая слезы. Она подалась навстречу - взъерошенная, горячая. Затем резко дернулась назад, высвобождаясь. Огромных усилий потребовалось, чтобы не схватить ее снова.

Пальцы Эши замерли на верхней пуговице ее рубахи. Наши взгляды пересеклись.

- Наира сказала, что сегодня мне положен полный покой, - проговорила задыхающимся голосом.

- А ты и не будешь напрягаться.

Мои ладони легли поверх ее. Еще секунду Эша смотрела на меня, затем опустила руки.

Пуговицы не стали преградой - и вскоре рубашка распахнулась. Я скользнул по плечам Эши, избавляя ее от одежды. Девчонка попыталась закрыться, потупилась в стеснении. А я снова целовал ее. Не останавливаясь ни на секунду. Целовал лицо, шею, плечи.

Внутри все горело. Терпения нет никакого. Наброситься, овладеть. Ее тело сводило с ума, один взгляд на нее опустошил мою голову. Осталось одно только желание.

В какой-то момент Эша перестала закрываться. Напротив - точно нарочно подставляла себя мне. Мои губы опустились ниже, а с ее сорвался стон.

Все произошедшее потом слилось в один долгий и горячий водоворот ощущений, о которых раньше и представить не мог. Я очень старался быть нежным и не сделать ей больно. Наверняка не получилось. В наш первый раз Эша закусывала нижнюю губу, но все равно не позволяла мне остановиться. Все произошло быстро. Наверное, мы сами не поняли, что это было. Уж я-то точно не понял. Но девчонка оказалась не такой уж и слабой, а во мне продолжало бушевать желание. Мы повторили. И не раз. Исследовали тела друг друга, слушали друг друга. Но слов не было - одни лишь эмоции, одно лишь животное желание, накрепко переплетенное с желанием сделать друг другу хорошо. Думаю, мы все же добились в этом успеха. И если поначалу еще сдерживались в криках и стонах, то потом позабыли обо всем. Если ночью кто-то случайно или нарочно оказался возле дома Эши, наверняка услышал всю гамму наших ощущений. Нам было все равно. Мир, со всеми его проблемами и страхами, отошел далеко на задний план, практически перестал существовать.

Мы не спали. Совсем. Казалось, стоит сейчас упустить хотя бы одну минуту - и потом ни за что не наверстаешь.

Эта ночь - она только наша. И мы стремились испить ее до дна.

- Кто это?

Эша натянула на себя одеяло и указала куда-то в изножье кровати.

Я с трудом продрал глаза, приподнялся на локтях.

- Вот же...

Даже не нашелся, что сказать, - поверх одеяла, на самом краю кровати, клубком свернулся Барсик.