Дмитрий Володихин: Большая собака

Волк хмуро смотрел на Варнака.

- Ну о какой еще подляне... э-э-э... о каком еще шаге в сторону подлинной цивилизованности я не знаю?

Варнак честно, печально, солидно, почти не показывая превосходства «центрового» над деревенщиной, объяснил:

- Эх, Андрей Андреевич! Если в Совете директоров есть хотя бы один представитель религии, которая официально признана традиционной, то обязательно надо выделить место для представителя религии, которая традиционной еще не признана.

«И это как раз то место, которое обещано, при хорошем раскладе, самому Варнаку», - отметил Иван Иванович.

- Е... - зафиксировал поступление новой информации речевой аппарат Волка.

Сакс пожал плечами:

- Может, вы какой-нибудь нетрадиционный христианин? Церковь бушлатников и трубкозубов? Церковь постмормонов? Священный союз христопродавцев? Церковь антипедерасистов? Собрание искателей трех трансгуманных сокровищ?

- Да нет, обычный православный.

Варнак обратился к Тяжелову с укоризною:

- Иван Иванович, вы знаете, я готов к любым неожиданностям, если меня заранее о них предупредят. Но я ведь ничего не знал! Я не понимал истинных размеров затруднения! Это же такая тонкая работа! Я бы смог ее решить за неделю! Но за несколько часов? О! Я...

Варнак ждал, что его прервут. Тяжелов не торопился. Он давно понял: если подчиненный хочет, чтобы начальник почувствовал себя виноватым, то начальнику полезно заставить подчиненного чувствовать себя идиотом. Варнак, прокрутив свои «я не знал, я не понимал, я бы смог, я бы в любом случае не смог и я всегда готов» раза три, начал сбиваться. Когда он заходил на пятый виток, окружающие уже смотрели на него с ярко выраженным офисным сочувствием. На седьмом витке Варнак сдулся и замолчал с несчастным видом.

«Парень в хорошей форме», - удовлетворенно отметил Тяжелов. Сам он в молодые годы затыкался витке на пятом-шестом.

- Юра, вы по делу что можете предложить?

- Ну... - Варнак, собираясь с мыслями, вынул из кармана платочек, мелко промокнул им лоб, вытер щеки, подбородок, шею. - У меня есть одна правильная знакомая в Общине святых вегетарианцев последних дней. С ней можно бы как следует поговорить, обещать, сколько надо, - девушка лоу-мидл... Она, конечно, активистка-антиглобалистка, но при правильном подходе к делу пойдет и в активистки-глобалистки... вы понимаете, о чем я говорю?

Сакс посмотрел на Тяжелова уныло. Волк - с иронией. Волчья баба - с сомнением. Надо же, кто она такая? - никто, элементарная частица, фитюлька от часов, а ведь тоже соображает...

- Юра... - устало заговорил Тяжелов. - Юра! Вы же серьезный человек.

- «Одна правильная знакомая»... Ну да. Конечно же... - передразнил Волк, подняв брови.

Варнак поник. Совсем поник Варнак.

«Понимает».

- Короче говоря, Юра, в таких делах требуется надежность.

В ответ Иван Иванович услышал печальный вздох раскаяния.

У Тяжелова оставался всего один маршрут. Наверх. Он вынул платочек, промокнул вспотевший лоб... вынул еще один платочек... с оторопью посмотрел на оба и спрятал их во внутренний карман. Глянул на Сакса. Тот кивнул с приличествующим случаю сочувствием. Глянул на Варнака. Тот, отворотясь к окну, пробормотал слово «патриарх».

Иван Иванович понял, что опять держит в руках два платочка, но когда успел вынуть их по второму разу - неясно. При всеобщем молчании Тяжелов набрал номер. Не успев сказать ни слова, он обрел из телефонных глубин откровение: «Вас ждут через двадцать минут».

И гудки.

- Так. Так... Федор Мартинович, на регистрацию список отправите, когда я велю, и в том составе, который, надеюсь, сейчас окончательно прояснится. Сейчас вы свободны. Андрей Андреевич и Елизавета Патрикеевна...

- Потаповна! - взвилась Лиса.

«Час от часу не легче».

-...и Елизавета Потаповна - до завтра. Юра, пойдете со мной.

Варнак побелел. Иван Иванович мысленно похвалил его: правильный цвет принял парень, руководство любит едва живых.

Сакс откланялся. Варнак принял успокоительное. Патрикеевна, рассыпая искры ярости, подошла к Ивану Ивановичу.

- Вы знаете, кто мой отец?

«Потап», - чуть было не ответил ей Тяжелов.

- Лисонька, не надо. Ты ж мне сама... насчет людей...

Лиса сердито посмотрела на Волка, смягчилась и продолжила иначе:

- Мой отец будет рад с вами познакомиться. Ну очень рад будет!

Иван Иванович пробурчал невразумительное согласие. Потом - хоть пятьсот Потапов. И тысяча Патрикеев. Но потом.

Волк сделал своей спутнице знак, мол, подожди, сейчас тут у меня... на минуточку. В ответ он получил знак, мол, минуточку - ладно, а потом давай это самое уже отсюда... Рыжая хвостатая вышла.