Руди Рюкер: Мокруха.exe

В животе у нее снова все перевернулось и она торопливо прижала к губам платок – вышла самая малость.

– Во что ты впуталась – это связано с тяжелыми наркотиками? С этим чертовым сливом, которым занимается твой доктор Юкава?

Отец нервно принялся нашаривать у себя по карманам косяк. Потом взглянул на нее быстро и внимательно.

– И ты что, тоже принимаешь?

Делла кивнула, испытывая удовольствие от того, что досадила родителям. Пускай попробуют своего горького лекарства. Говорить о том, что перед отлетом она сделала себе инъекцию гамэндорфинового блокера, она не станет. Доктор Юкава давал ей слив, но всегда следил за тем, чтобы у нее под рукой была доза блокиратора.

– Этого следовало ожидать, Джейсон, я это предчувствовала, мы сами ее к этому подвели, – с готовностью взяла с места в карьер мамуля, голос которой дрожал от жалости к себе. – Нужно было быть лучше, нужно было быть чище. Наша старшая дочь спуталась с торговцами наркотиками, заявляется домой на ломках, а кроме того, оказывается, что на ней висит обвинение в чьей-то смерти, наверняка от передозировки. И это после того, как она два года в дом носа не казала. Дай и мне разок затянуться, дорогой, а не то мне кажется, что со мной сейчас случится нервный срыв.

Мамуля дернула травки, улыбнулась и погладила Деллу по щеке.

– Поможешь нам нарядить елку, Делла, дорогая? Помнишь ту звезду на макушку, которую ты раскрасила в садике? Она еще жива.

Делла хотела сказать что-то едкое, но промолчала, потому что знала, что от этого будет только хуже. Вместо этого она сложила губки, словно хорошая девочка, и проворковала:

– Это так здорово, мамочка Три года не видела настоящей елки. Я…

Ее голос оборвался и из глаз покатились слезы. Ведь она любит своих родителей, просто не любит с ними встречаться.

В каникулы, рождественские и прочие, когда Джейсон и Эми в химическом тумане бродили по дому, бывало хуже всего.

– Просто мне не хочется, чтобы это Рождество оказалось похожим на прежние, понимаешь, мама…

– Не понимаю, о чем ты говоришь, Делла, дорогая. Все будет очень мило. Завтра на обед придут дядя Колин и тетя Илей. Они обещали привести с собой Вилли, он все еще живет с ними. Обе твои младшие сестры тоже, может быть, придут, со своими семьями.

Джейсон и Эми Тэйз жили в старом двухэтажном доме, выстроенном восемьдесят лет назад к востоку от Луисвилля.

Вокруг дома росли раскидистые высокие деревья, среди которых приятно было гулять по чистеньким дорожкам. Соседские домики были небольшие, но ухоженные. Поднявшись в свою крохотную комнатку, Делла нашла ее в том же виде, как и оставила: чистенькая узкая кровать; фарфоровые зверюшки на полке, которую она сама вешала на стену; на окнах голографические занавеси; все ее компакты и инфокубы расставлены так, как она любит – в алфавитном порядке. В девятом классе она запрограммировала свой систематический куб-каталог так, чтобы было легко найти остальные. Делла всегда была хорошей девушкой и прилежной студенткой, всегда и во всем болезненно аккуратной, словно бы в противовес бурному родительскому неряшеству.

Кто-то впустил Броузера, их пса, из сада в заднюю дверь, и собачина стрелой взлетела по выстеленным ковровой дорожкой ступенькам к Делле наверх здороваться и принялась лизать ей руки и прыгать, скуля, виляя хвостом и извиваясь как змея. Как всегда, Броузер был грязен и паршив, и как только Делла принялась его гладить, он немедленно, как обычно, пал на спину и широко раскинул лапы. Она немного почесала его, повизгивающего и радостного, под подбородком.

– Хороший песик, Броузер, хороший, умный, ждал меня.

Стоило ей только начать лить слезы, и дальше уже было не остановиться. Мамуля и папа о чем-то шептались внизу на кухне. Нужно было разобрать сумку, но Делла слишком устала. Все болело у нее, в особенности грудь и живот. Она выбралась из флексоскелета, без которого почувствовала себя толстой, отекшей и водянистой, словно беспомощная медуза.

На кровати лежала ночная рубашка – мамуля всегда клала ее туда. Благодаря Бога за то, что рядом нет никого, кто мог бы ее видеть, Делла надела рубашку, забралась под одеяло и заснула, будто провалилась, долгим глубоким сном.

Когда она проснулась, было уже позднее утро. Рождество!

Вот так. Ну и что? Без сестриц Руби и Сьюд это не значило ровно ничего. Когда Делла еще лежала с закрытыми глазами, ей вдруг почудилось, что она слышит доносящиеся снизу их восторженные вопли – но уже через секунду поняла, что звуки доносятся из включенного виззи.