Джулия Кей: Корона для бунтарки

Я спросила у какой-то женщины, чья сейчас очередь выступать, на что она ответила, что осталась только я.

— Оу! Вот и славно!

Я с улыбкой поднялась на сцену, все еще босиком, и, постучав по микрофону до пикающего звука, откашлялась. В зале было очень много народа, но неловкости я не испытывала, мне даже было приятно, что сейчас наступила гробовая тишина и все слушают меня.

— Добрый вечер, жители Мурона. Я, принцесса Микаэла Ромеро, рада вас здесь приветствовать. И хочу сказать, что сейчас не будет слов о процветании острова или о том, какой я буду хорошей королевой. Результаты уже есть, так что от меня ничего не зависит, поэтому я хочу сказать то, о чем всегда думала, но никогда бы не произнесла это вслух. В общем, — я переступила с ноги на ногу. — Я очень рада, что узнала о существовании этого места и познакомилась с чудесными людьми из своей давно потерянной семьи.

Я улыбнулась ребятам, которые стояли в одно стороне.

— Да, я действительно всего месяц назад появилась здесь. И дело даже не в том, что я участвовала в выборах из-за власти или известности, я участвовала ради опыта и непередаваемых ощущений. Скажу вам честно, что на Муроне самые лучшие люди, каких я только встречала. И знаете, что я оценила в них больше всего?

Я перевела взгляд на Сашу.

— Что они не пытались меня изменить и приняли такой, какая я есть. Да, я появилась здесь примерно в таком же виде, как я стою сейчас, но они все равно меня любили и не переставали верить, что из такой бунтарки получится принцесса. Спасибо.

Саша мне кивнула, утирая слезы. А я опять повернулась к ребятам.

— И кто бы сейчас не победил, знайте, что править Муроном будет достойный человек, который заслуживает эту корону.

Я улыбнулась и отошла от стойки с микрофоном, пока в зале была тишина. Первой начала хлопать, кто бы мог подумать, Шарлотта. За ней начала кричать как оглашенная Сена, потом моя мама, потом Саша, а потом уже вместе с ребятами зааплодировал весь зал, причем овации были долгими, а встречали меня в общем ряду объятьями и поздравлениями. Даже Роберт улыбнулся мне и пожал руку, но, когда я протянула в ответ свою, он сказал:

— Плевать на нее не будешь?

— Ой, это было давно. Я же теперь принцесса, — сказала я, с улыбкой пожимая его ладонь.

А потом на сцену вышла Саша, которая пока что являлась главной в парламенте. Ей не разрешалось говорить долгую речь, но я знаю, что она всеми нами гордилась. Мы впятером взялись за руки и переплели пальцы, ожидая оглашения результатов. По щеке Саши скатилась слеза, пока она открывала конверт, это в зале вызвало волну аплодисментов. Появившийся в руках листок, она прочла и тут же заулыбалась, потянувшись к микрофону.

— Следующим правителем Мурона коронуется граф Питер Олдридж.

Ну надо же, кто бы мог подумать…

На самом деле я за него и голосовала.

Питер достойно принял победу, даже мускулом почти не дрогнув, пока на него прыгали Шанти и Кейтлин. Честно говоря, я правда думаю, что Питер достоин этой короны. Он знает, что нужно делать и у него уже есть планы насчет Мурона, а мы так, дети богачей.

Народ встречал Питера бурными овациями, на сайте он так же занимал первую строчку, так что особым сюрпризом это не было. Но лучше уж так, чем неожиданно было услышать, что королевой стану я. Ну а мне пока нужно решить все свои проблемы, а для начала научиться говорить «прости меня»…

Пока Питера поздравляли еще и на улице теперь уже его подданные, я обняла Кейтлин, которая чуть ли не плакала.

— Эй, чего ты плачешь? Станешь еще королевой, только Испании, — ободряла ее я, поглаживая по плечам.

— Да причем тут это! Я просто так счастлива, — последние слова Кейтлин еле выдавила из-за рыданий. Я посмеялась над ней и передала ее в объятья Шанти, а сама побежала в расставленные руки мамы.

— О, детка, прекрасные слова! — а теперь мама внимательно на меня посмотрела. — А почему ты в таком виде?

— Это, — я запустила руку в волосы и почесала затылок. — долгая история…

Отметить выбор нового наследника у нас не удалось. Саша и мама тут же побежали со мной в участок, где мы провели немало времени, на следующий день нам доложили результаты допроса Альбиара Лингиса, но в конечном итоге его отправили за решетку в одну из самых строгих тюрем в Англии. Сначала он яро сопротивлялся, но позже прямо на коленях просил у меня прощения. Как бы я не отпиралась, но Гален никогда обо мне не узнал, если бы не этот авантюрист, которых полетел за решетку вместе со своими помощниками, а Мурон просто лишился еще одного торгового друга.