Энн Брешерс - Союз «Волшебные штаны»

Ежегодное празднование последней ночи каникул в «Гильде» произошло между днями рождения: спустя девять дней после Лениного и за девять дней до моего, через два дня после дня рождения Бриджит и за два дня до дня рождения Тибби. Я умею толковать такие совпадения — конечно же, это ключ к нашим судьбам. Итак, сегодня! Мне кажется, это воистину божественное провидение.

Кстати, ночь перед началом нового учебного года — тоже знаменательная дата, не просто обмен пожеланиями успехов в учебе.

Как рыба возвращается из притоков реки в ее русло, так и мы вернулись в «Гильду», на нашу сентябрьскую Родину. Теперь она была Родиной и сестер, и членов Союза «Волшебные Штаны».

Как обычно, Тибби и Пчелка колдовали над именинным тортом, а Лена и я создавали настроение декорациями и музыкой.

Раньше к концу летних каникул мы становились единым целым и одинаково хорошо понимали друг друга. За прошедшие три месяца мы стали еще ближе, хотя и не виделись. В нашей жизни произошло несколько событий, которые мы обсуждали, разбирали, ругали и пытались понять.

Эта ночь не была обычной. Мы рассказывали свои истории, вдохновляли тем самым других. Мне стало страшновато, опыт и чувства этого лета были такими личными.

С моими подругами действительно что-то произошло. Но то, что случилось со мной, казалось отчасти сном, отчасти выдумкой, к тому же сильно искаженными моими страхами и желаниями.

А может быть, реальность то, что ты чувствуешь, а не то, что происходит на самом деле?

Штаны стали нашим единственным свидетелем. Мы нарисовали на Штанах картинки с надписями, которые рассказывали о событиях лета, радостно выделяясь на грубоватой хлопчатобумажной ткани.

Сегодня вечером, сидя при свечах, на красном покрывале, в грязноватой студии аэробики, я глядела на своих подруг. Обычно в центре стоял торт, но сегодня он был смещен в сторону — из уважения к Штанам.

Два загорелых лица и одно бледное. В полумраке их глаза были одинакового цвета. Тибби надела сомбреро из Мексики, а на футболке Лены ею самой была нарисована гавань в Аммоуди. Лена была в туфлях Бриджит, а сама Бриджит вытянула прямо к центру покрывала босые ноги, демонстрируя педикюр с моим любимым бирюзовым лаком.

Колени Тибби и Лены соприкасались. Мы рядом, мы опора друг для друга.

Сегодня сидим спокойно, меньше колкостей и ехидных замечаний. Мы такие разные, но всем было хорошо в Штанах.

Эти Штаны — олицетворение прошедшего лета. Может быть, даже лучше, что они не умеют говорить. Они понимают больше, чем понимаем мы, хотя, возможно, помнят меньше подробностей. Штаны позволили нам сохранить в сердце все события и поделиться друг с другом.

Я рассказала, как прошла свадьба отца. Мы узнали, что Пчелка выяснила отношения с Эриком, что Лена говорила с Костасом так, как никогда прежде не говорила ни с одним парнем.

Мы узнали о Бейли и осторожно задавали Тибби вопросы о ней. Но был еще миллион деталей, которые трудно выразить. Однако то, что мы их понимаем, улавливаем, и отличает просто приятелей от настоящих друзей, какими мы и были.

Пока же Штаны обещали нам будущее. Ничто не должно быть упущено. У нас куча возможностей до следующего года, когда мы вновь достанем Волшебные Штаны и вместе или порознь начнем все сначала.

Не успев вытряхнуть прошлогодний песок из карманов Волшебных Штанов, Сестры отчаливают в новое лето — опять вместе!

Наступил апрель 2003 года…

Здесь самое-самое начало…

Ускорив шаги, Бриджит направилась к двухэтажному кирпичному дому. С одной стороны располагались небольшие муравейники. Повсюду сквозь бетон победоносно пробивалась трава. Огромные буквы на половичке, украшенном розовыми и желтыми цветами. Еще она помнила медный дверной молоток в виде голубки. Или голубя. Все-таки голубя.

Бриджит постучала в дверь немного сильнее, чем хотела, однако вынуждена была повторить. «Давай же, давай», — шептала она себе под нос. Раздались шаги, и она крепко сжала руки.

«Ну, вот», — подумала Бриджит, услышав, как поворачивается дверная ручка. Дверь распахнулась.

Это была она.

Пожилая женщина, примерно Гретиного возраста, хотя Бриджит ее все равно не узнала бы.

— Здравствуйте, — сказала женщина, щурясь от яркого света.