– Детка, ты юна, – шутя, говорил отец, и все посмеивались, глядя, как Акея недовольно морщила лоб. – В твоей голове сейчас совершенно особенные мысли – но они потому такие, что таков твой возраст. Как частицы молодого кристалла, который вот-вот начал схватываться в маленький узелок, а энергия уже уверяет его, что он способен выдержать на себе целый мост!
Акея бросала на отца недовольный взгляд, потом все расходились по своим делам, а девочка мечтательно смотрела в окно на склоны. Она иногда доставала из-за шторки на подоконнике баночку с мелкими осколками кристаллов из мохнатки, которые однажды сумела собрать в одном из старых чанов в кладовой в Зале кристаллизации. Они были просто крошечными, но Акея ухищрялась смотреть сквозь них на вечернее солнце, и что-то происходило с ней настолько счастливое, что она никогда не сумела бы описать. Как бы красивы не были любые цветные кристаллы, для Акеи даже эти осколки были самыми лучшими. И она просто смотрела, смотрела, погружалась в огненно-оранжевый мир, и словно не было ее в эти минуты в Талиостии, и была она вне времени, вне пространства, во всем существующем и несуществующем, для которого не создано подходящих слов и для которого они просто не нужны.
Земля Талиостия бесконечно расстилалась по склону Правого берега одноименной бурной реки. Пеший путь от побережья до вершин гигантских гор занимал полдня, и только самый быстрый и выносливый, выходя из низовья на рассвете, достигал горы Саави за 6-7 часов.
Ущелье реки образовалось здесь около 12 тысяч лет назад, и было обычным красивым зеленым ущельем. Но после главного изобретения талиостийцев – цветочных кристаллов – и связанного с ним расцвета этой земли, что произошел около 1500 лет назад, Талиостия стала сильно меняться.
Главное дело, которым занимались все, – это выращивание кристаллов и строительство из них дорог, укреплений, всевозможных арок и мостов. Если некоторые талиостийцы готовили пищу, учили детей или врачевали, то словно просто потому, что имели к этому некоторые способности, а сытые, образованные и здоровые талиостийцы нужны были для выращивания кристаллов и строительства мостов. Таким образом, никто не говорил с гордостью – «я повар» или «я учитель», все знали, что, в первую очередь, выращивают кристаллы, и обладают и другими, ценными для народа навыками, как, например, готовка патоки или хлеба, как врачевание ран или строительство. И, конечно, все знали, как выращивать цветы, как собирать с них росу, как выбирать главный день, когда цветок должен быть срезан, как суметь собрать лепестки и пыльцу, как правильно рассортировать все по корзинам, как готовить эликсир и т.д.
Сама кристаллизация, которая проходила только в одном месте – на Белом Холме, была трудом самых почтенных и опытных талиостийцев, так называемых давинов, которые составляли идеально точные пропорции, добивались нужной температуры, направляли свет линз и следили за образованием кристаллов под действием солнечных лучей, попадающих через Зеркальный купол и преломляющихся в линзах. Зрелище это было наикрасивейшим в Талиостии, на него иногда разрешалось смотреть детям и подросткам через прозрачные стенки Зала кристаллизации. И этот труд был нелегким, и даже опасным – потому что энергия концентрированных солнечных лучей, направленная под неправильным углом, могла вызвать взрыв. Поэтому к такой работе допускались только самые-самые.
Действующих давинов было трое, не считая самого старого – Антала, который теперь служил советником правительницы, и в Зале не работал, но порой давал советы, если что-то шло не так, не хватало мощи солнечного света или кристаллы получались неправильных оттенков и прочности. Один из существующих давинов – Маадал приходился Акее двоюродным дедом. Это было очень почетно – состоять в родстве с давином, даже если родство было очень дальним. Поэтому Акея и ее старшие братья очень старались работать на Белом Холме хорошо – положение обязывало.
Особенно трудолюбив и старателен был старший брат Акеи Сааф. Ему было уже 20, он был очень крепким и выносливым, немногословным и терпеливым юношей, который мог работать до самой поздней ночи, помогая разносить бутоны или эликсиры по местам, собирать корзины или доделывать любую работу, какая не была закончена кем-то другим вовремя. Сааф был уже полностью разноцветным, как все взрослые, его смуглая от природы с крупными порами кожа впитала перламутр кристаллов очень глубоко, но он не был слишком ярким, напротив – переливы на нем были темных бархатных оттенков, что выделяло его из всех молодых талиостийцев. Не стоит и говорить, что на него засматривались все девушки.
Читать дальше