Николай Липницкий - Город. Опасный контракт

Мародёры залегли и стали отползать под защиту стен. Что-то яростно орал тот же голос. Видимо, вожак. Опять в окна полетели стрелы. Хром, сменив позицию, присел у соседнего окна и опять выстрелил. Очередной мародёр полетел на землю с простреленной грудью. Краем глаза заметил, как Сержант отходит в глубину комнаты.

– Куда?

– Со стороны подъезда гляну. Как бы нам в спину не ударили. Вроде, как группа за угол сквозанула.

– Глянь. Действительно, что-то про выход мы и забыли.

Сержант вышел в коридор и почти сразу оттуда раздалась заполошная стрельба. Вовремя, значит, он выглянул.

– Держи этих, я сейчас, – прокричал Пингвин и метнулся к Сержанту. – Что там?

– Двоих с ходу завалил. Вон лежат. А остальные на лестнице прячутся. Четверо.

– Иди к Хрому. С этими я сам разберусь.

Он вытащил из карманчика разгрузки ребристый мячик оборонительной гранаты и, сорвав чеку, выбросил её на лестницу. Там раздались удивлённые вскрики, потом громыхнуло так, что сразу заложило уши и с потолка посыпалась штукатурка. Не теряя времени, Пингвин выскочил из двери и добил двоих, ползающих в собственной крови и внутренностях. Остальные были мертвы. Стрельба у окон усилилась. Мародёры подходили всё ближе, умело используя укрытия, хоть и несли потери.

– У тебя ещё есть гранаты? – прокричал Пингвину Сержант.

– Что? – не расслышал тот, – уши после взрыва заложило!

– Гранаты, говорю, есть ещё?

– Нет. Одна всего была.

– Жаль. Сюда бы парочку.

В какофонию боя, состоящую из выстрелов, криков и стона раненных, матов и проклятий, внезапно вплёлся ещё один звук. Хром прислушался. Лай. Собачий лай. Слепыши, что ли? Они. Слепые псы, ведомые альфачом, влетели прямо на поле боя и с ходу стали теснить мародёров. Сталкеры прекратили стрельбу, отошли вглубь комнаты и вообще старались не отсвечивать. Однако слепышам было явно не до них. Столько вкусной человечинки металось сейчас между домами. Осталось только догнать. Ну или приниматься за тех, кто уже не бегает, а валяется то тут, то там на земле. Но бегающие вкуснее. Там, если вцепиться в горло, в пасть брызнет фонтан пьянящей горячей крови. А у мёртвых кровь не вкусная. Остывшая.

Мародёрам стало совсем не до сталкеров. Кто успел добежать до противоположного дома, ещё спаслись. А вот те, кто не успел, достали свои ножи и сабли, приготовили дубинки из водопроводных труб и приняли свой последний бой. Зрелище того, как собаки рвут мародёров, было неприятным, уж очень смерть страшная. Хотя, жалости особой к ним ни у кого не возникало.

Стараясь не испытывать судьбу, Хром увёл группу на третий этаж.

– Пересидим здесь от греха подальше. Всё равно, пока собачки не уйдут, выйти мы не сможем.

– Удачно слепыши подвернулись, – проговорил Сержант, – откуда они взялись?

– Это, скорее всего та стая, что к школе пробежала. Видимо, недалеко были, вот выстрелы и услышали. У них слух очень острый.

– Да уж, – покачал головой Пингвин, – вовремя эта стая прибежала. Я уж думал, не сдюжим.

– Ты зря гранату в подъезде использовал, – сказал ему Сержант, – лучше было бы её на наступающих потратить. Эффекта больше было бы.

Мгновенно что-то в комнате изменилось. Как облачко набежало на солнце. Щёголь неуловимым движением перетёк за спину сталкера и приставил финку к его горлу.

– Никогда не ставь мои действия под сомнение, – прошипел он, – понял?

– Понял, – проблеял ошарашенный Сержант.

– Вот то-то.

– Ты это, – обратился к заказчику Хром, направив на него ствол автомата, – палку-то не перегибай.

– В следующий раз, вот так на меня автомат направишь, я тебе его в задницу затолкаю, – огрызнулся Пингвин, убирая финку в ножны.

– Ну ты и ненормальный!

– Какой есть.

В воздухе повисло напряжение. Казалось, что вот чуть и сверкнёт искра. Помолчали минут пять, сверля друг друга взглядами.

– Так дело не пойдёт, – проговорил Хром. – Ты, конечно, парень крутой. Но мы тоже к себе уважение имеем. И не надо нас носом, как кутят слепых, тыкать.

– Никто вас не тычет. Просто я всегда всё делаю правильно. И не терплю в свой адрес никаких замечаний.

– Не до такой же степени.

– Тут уж как пойдёт, – и, внезапно рассмеявшись, добавил, – да ладно вам! Что вы кукситесь? Всё, проехали.

Напарники с удивлением смотрели на это опять улыбчивое и добродушное лицо. Будто и не было этой злобной гримасы ещё минуту назад.

– Что молчим? Лучше про Город расскажите побольше. Всё равно сидеть здесь.

– Да что рассказывать? – нехотя ответил Хром. – Город как Город.