Алексей Булатов - Библия Эльфов

Первая моя мысль была, что сейчас откроется дверь и войдет Милл, вторая – что я в средневековом пыточном зале. И возможно, каким-то образом я вернулся в гаремы, где меня и подвесили на эти вот самые крюки. Память давала сбои, как и голова в целом. Я не мог вспомнить, где я и как сюда попал. Но вот образ палача-кастрата почему-то очень легко вспомнился в данной обстановке. Я поднял голову, борясь с волнами боли, которые меня накрывали одна за другой. Тот, кто подвешивал меня за крюки, очень хорошо знал свое дело, каждый крюк был воткнут в нервное окончание, где боль от него была максимальной. Самым большим моим желанием было выскочить из сознания обратно в небытие, но сознание не хотело этого и держалось за реальность. Может, тряхнуться на этих крюках, чтобы волна боли выбила?

И тут загорелся экран, стена напротив засветилась и оказалась экраном. На экране высветилось женское лицо, полное сочувствия. Оно смотрело на меня больше минуты и вдруг задало вопрос:

– Больно?

Странный вопрос, отвечать на который не имело ни малейшего смысла. Так как то, что мне больно, было понятно без всяких вопросов. Но вопрос был задан, и я ответил:

– Да.

– Ты кто?

Второй вопрос был не менее глупым, как и первый.

– Алексей.

Я не был в средневековой камере. Стена-экран – это явно технологии XXI века. Собственное имя, произнесенное вслух, и это женское лицо вернули мне часть воспоминаний. Но именно часть, я Алексей, я горе-путешественник между мирами. Я женат, у меня двое детей, от жены и от эльфийки. Что вызывает массу сложностей в совместном проживании с моими детьми под одной крышей. Несмотря даже на то, что крыша очень просторная и можно с обеими не пересекаться…

– Ты зачем пришел ко мне, Алексей?

Вот вопрос, еще одна пачка воспоминаний начала собираться в мою личность. Я вспомнил, где я, и вспомнил военный совет, который проводил Змей с тактическим планом. Тактический план представлял собой трехмерную электронную голограмму, висевшую над столом. На нем в виде шаров были изображены миры. Один из шаров на голограмме был обозначен красным цветом.

«Вот мир, где искусственный интеллект вытеснил любой другой. Орки имеют выход в этот мир, но все их попытки зайти туда оказываются для них фатальными. Но и нам туда путь закрыт, все разведгруппы уходят и не возвращаются. Технологии в этом мире совершенны, но разум, который там всем управляет, не идет на диалог. Создатель этого мира принял решение заморозить эту планету и снижает солнечную активность. Но на этой уйдут тысячи лет».

Вот я вспомнил: я вызвался сходить в одиночную разведку. Меня грели мысли о моих победах в Техно, и я решил сходить в Техно-2 в надежде добиться тут помощи. Ну за одно еще и отдохнуть в объятиях обслуживающих меня машин. Именно эта картинка тогда и двинула меня на подвиг. Эльф Матиус, который был во главе совета, дал добро, сказав, что шанс на мое возращение есть, хоть и небольшой. И я рванул в это самое измерение с мыслями, в которых стыдно признаваться самому себе. Но результат меня ошарашил: вот чего я никак не ожидал, так этих крюков и бесконечной боли.

– Ты зачем пришел ко мне, Алексей? Повторила женщина с экрана.

– За помощью, нам нужна помощь в войне. Я пришел просить о помощи.

– А почему я должен вам помогать?

Женское лицо на экране говорило от мужского лица. Это вызвало во мне чувство дискомфорта, которое явно было прочувствовано этим кем-то.

– Я могу сменить образ, если с этим тебе разговаривать сложно.

– Да мне все равно, просто резануло слух немного – то ли мужчина, то ли женщина.

– Хорошо, буду говорить от женского лица, если тебе это будет удобнее для восприятия.

– Удобнее для восприятия мне было бы сидеть в кресле, с кружечкой чая, в светлом помещении. А не висеть на железных крюках, боясь пошевелиться от боли.

Это сейчас я могу, записывая события того времени, сказать, что я вот так смело и с сарказмом это все произносил. Я тогда выглядел жалко, я был полностью раздавлен, я был мельче муравья, который был распят на предметном стекле. Но, правда, в тот момент я совершенно не чувствовал страха. Боль, оказывается, подавляет страх. Когда ты чувствуешь боль во всем теле, ты уже не боишься. Может быть, поэтому палачи давали передышки своим подопечным, чтобы у них возник страх перед болью. А когда уже боль везде и всюду, больше всего хочется смерти, ее ждешь как избавления, и страха больше нет.

То, что произошло дальше, меня удивило по-настоящему. Как бы описать это… Ну вот представьте, что вы закрываете глаза, вися в серой комнате, висите подвешенным на крюках, которые воткнуты в вашу кожу так, что даже смотреть на это страшно и больно. А открываете глаза на берегу красивейшей реки, в кресле-качалке, поблизости столик, на котором стоят напитки, а рядом в таком же кресле сидит шикарная блондинка с четвертым размером груди.

Читать дальше