Ардмир Мари - Некромант-самоучка, или Смертельная оказия

– Чтобы закончить эксперимент с иммунитетом и восполнить острую нехватку прикосновений, – сообщил не дыша и задел за самое больное: – Иначе какая из тебя невеста. Жуткая недотрога.

Ее злость, боль, неверие ощутил физически, но на попятную не пошел. Слишком многое поставлено на Сумерьку, слишком многое зависит от нее. И неважно, что там шепчет кука, главное, Намина зла на него, а не просто обижена.

И вот незадача, просчитать он худышку просчитал, но стоять в стороне и просто ждать развития событий не может. Пусть у нее есть смертьнесущий дар, нехилые оборонительные способности, всезнающая Симпатяшка и кольцо заложника, что не позволит навредить худышке, пока у нежити с Таррахом не произошел расчет, все равно стоять в стороне и просто смотреть невыносимо.

– Графитовый? – Его Высочество коснулся руки метаморфа, затем по плечу постучал, сжал, но внимания так и не привлек. – Дао-дво… Герберт?

– Гер, Таррах тебя задери, успокойся! – Бруг двинул под дых и, дождавшись, когда многоликий с рыком к нему обернется, проговорил: – С возвращением, псих…

– Убью идиота! Тугго, ты не жилец… – В глазах на миг потемнело, или это команда заступила проход в портал.

– В курсе и совсем не боюсь встречи с родом, – ничуть не смутился красноглазый и обратился к капитану: – Равэсс, а ну-ка вразуми клювасто-хвостато-крылатого.

Вразумлять не пришлось, метаморф младшей ветви Дао-дво и сам понял, что со злости перешел в полуоборот, а силы при этом осталось немерено.

– Твою ж! Никого не задел? – Гер сбросил «оперение», мысленно прокляв сладкий и недальновидный поцелуй с Наминой.

– Нет, – качнул головой капитан и широко улыбнулся: – Зато натолкнул на отличную идею. Если император не отпустит Сумерьку, мы вытащим ее. Точь-в-точь как в академии от тварей преисподней. Сплетем тугую сеть, напитаем твоей энергией и все двадцать порталов пробьем.

– Что? Порталы?

– А ты не видишь? – Парни разошлись в стороны, открывая вид на залу.

– И немудрено, – вступился Консул, тряхнув головой. – Он все время смотрел на малявку.

– Я не… Она не!..

– Неважно, – отмахнулся Герцог, подошедший справа, и указал на костяной трон и застывшего в нем вампира, – главное вот что: император сидит в центре портальной воронки, которую Граун называет… – нахмурился вспоминая, – многослойным мыльным пузырем. Или коротко – воронкой, портальной.

– Портальной, со смещенным сечением, – уточнили Барон и Канцлер в один голос.

– Без прелюдий можно? – потребовал Гер, заметив, как ссутулилась сероглазая и напрягся Высший. Проклятье, что там происходит?

– Можно. – Равэсс встал рядом и быстро заговорил: – Графитовый, император сидит в матрешке из двадцати порталов, которые смещены к одному краю на случай побега.

– И мы тут решили, – хмуро добавил Хан, – что Сумерьку нужно подстраховать. Не стоит ей там быть одной.

– Сплетем тугую сеть, напитаем твоей энергией и все двадцать порталов пробьем, чтобы и у нее тоже был путь для отступления, – разъяснил свое предложение принц и полюбопытствовал: – Что скажешь?

– Живо!

Недотрога?! Я – недотрога?

И такое он мне говорит после всего, через что мы вместе прошли, через что я прошла по его воле или из соображений необходимости. В это мгновение я поняла, что всего лишь шарахнуть по метаморфу проклятьем уже недостаточно, неожиданно захотелось написать на его гранитном надгробье, что рыжий не просто сволочь и псих, а тварь многоликая, ласки недостойная. И я бы исполнила свою мечту здесь и сейчас, но кто-то сжалился над Дао-дво и, приподняв меня над полом, потянул в глубь зала.

Мамочки! В поисках успокоения прижала Симпатяшку к груди и оглянулась на Гера, а он и парни уже не в паре шагов стоят, а словно бы далеко-далеко. И чем дольше идет мое продвижение, тем дальше они оказываются.

При этом зала не меняется, количество присутствующих в ней – также, а пейзаж за каждым вторым окном – разный. Поначалу там была знакомая красная скала и почему-то ночь, затем – странный серый лес и не менее странный полдень, после – море и кровавый закат, далее – рассветное сизое небо, какое может быть только в Треде, вслед за ним белая пустыня с тагиши, а в завершение предместье горцев и опять рассвет. И тут уже не о мести рыжему думаешь, а о спасении…

– Милостивый боже, куда же меня занесло? – прошептала я в испуге.

– В воронку из двадцати порталов, – охотно поведала мне кука, глубже зарываясь в мой корсет.