Олег Есаулов - Сумерки Богов

Медведь обиженно взревел и своим рыком вывел мальчика из состояния ступора. Антал метнулся в сторону кустов, окаймлявших тропинку. Острые, как бритва, когти медведя рассекли пустоту. Не останавливаясь, мальчик припустил бежать, что было мочи, продираясь сквозь колючий хвощ и чертополох. Сзади неслось разгоряченное хриплое дыхание преследовавшего его зверя.

Антал едва не сломал ногу в скрытом прелой листвой глубоком овраге. Перемахнув через него, мальчик сбежал к руслу высохшей лесной реки и стал карабкаться вверх по пригорку, заросшему диким орешником. Только оказавшись на верху, он позволил себе обернуться. Сердце захолодело от близкой смертельной опасности. Хозяин леса не собирался отпускать свою добычу. Громадная косматая туша уже показалась на склоне, среди деревьев. Баа оставалось сделать один рывок и он, наконец– то, полакомится человечиной.

Антал бросил отчаянный взгляд по сторонам и увидел позади себя серый гранитный обелиск, затерянный среди узловатых ветвей клена и зеленевших лиан дикого винограда. От гигантского обломка скалы его отделяло всего пятнадцать шагов.

Эльд называл его ,, Колпаком гнома,, из– за стреловидного массивного выступа нависавшего над глубокой расщелиной в скале. На самом деле это был один из пиков древнейшей горы, непостижимо каким образом исчезнувшей в недрах земли.

Вот именно к этому сиротливо – стоящему каменному великану погнал мальчика инстинкт самосохраненья. Казалось, у него за спиной выросли крылья.

Баа на секунду растерялся, не ожидая такой прыти от своей жертвы, и этим дал ребенку шанс. Но вновь раздался свирепый рык медведя и земля содрогнулась от его тяжелой поступи.

Уже затылком чувствуя горячее смрадное дыхание зверя, воспитанник жрецов протиснулся в темное нутро пещеры. В нос ударил прелый запах сырости. Пылающие щеки мальчика охладили влажные змеевидные корневища, свисавшие сверху. Слабый свет, проникавший в пещеру, заслонила тень. Мерзкое звериное дыхание наполнило воздух.

Антал отпрыгнул к стене своего тесного убежища и когтистая лапа медведя вновь зачерпнула пустоту.

Баа попытался протиснуться следом за юрким подростком, но куда – там! Расщелина была слишком для него узка. Медведь пришел в ярость и мощными лапами стал выдирать целые куски раскрошившегося гранита. Вскоре просвет увеличился.

Антал услышал ворчание хищника, в котором звучало удовлетворение. Теперь он мог просунуть внутрь свою страшную оскаленную пасть. Еще немного и зверь доберется до него. Мальчик оглянулся в поисках хоть какого– нибудь камня или палки. Он не собирался сдаваться. Не хотел быть маленькой перепуганной мышью, пойманной в норке лисицей!

В душе мальчика вместо страха нарастала волна гнева. Внезапно он почувствовал, как что– то горячее кольнуло его грудь. Антал коснулся своего талисмана, с которым не расставался с самого рождения. Серый металл, по форме походивший на острый клык хищного зверя, пульсировал и накалялся в его ладони. Решение пришло само по себе. Антал стянул талисман вместе с серебряной цепочкой через голову. В это время башнеподобная косматая голова медведя пролезла внутрь пещеры. Налитые кровью маленькие глазки зверя сверкнули торжеством.

– Получи– ка на закуску, обжора!– закричал воспитанник жрецов и одним прыжком оказался рядом с медведем.

С размаху, он вонзил острие талисмана в левый глаз хищника. В лицо мальчика плеснул поток густой обжигающей крови. Громоподобный рев раненого зверя отшвырнул маленького смельчака вглубь пещеры.

Баа от дикой боли резко вскинул башку и со всей силы врезался макушкой в каменистый свод пещеры. От мощного удара содрогнулись стены и земля. Гранитные глыбы посыпались сверху, заполнив грот сизоватым облаком пыли.

Антал, полу ослепший и оглохший, думал, что настал его конец.

,,Колпак гнома,, все– таки похоронит его под своими обломками. Но камнепад стих и в наступившей тишине он услышал низкий, тяжелый хрип, который мог принадлежать только издыхающему зверю. Пыль осела и его глазам предстала поразительная картина.

Вход в пещеру по– прежнему загораживала исполинская туша медведя. Вот только Хозяину леса больше не было никакого дела до странного человеческого детеныша. Из его горбатой спины, точно гигантский наконечник копья, торчал краеугольный обломок скалы. Тот самый гранитный ,,колпак,, нависавший над входом в пещеру. Медведь, очевидно, сам разбудил его и тяжеленный каменный ,,костыль,, пригвоздил зверя к земле.