Анна Денисова - Укуси меня

Я очнулась в большой темной комнате, меня раздели и накрыли одеялом. Шея болела и чесалась, даже не сама шея, а внутри неё. У моей постели сидел Ян и грустно улыбался.

– Не зли его. Убить тебя он, конечно, не убьёт, а вот боль причинить вполне способен.

Да я и так это поняла, прочла в его пылающих глазах.

Я сидела, закинув ногу на ногу, и болтала босой стопой, сверкая черным шеллаком на ногтях. Носить яркий маникюр в больнице возбранялось, вот я и отрывалась на педикюре, как могла. Снабдить меня обувью так никто и не удосужился. Парни вели светскую беседу. Прямо семейная идиллия какая-то.

– Эти новообращенные совсем страх потеряли, десять лет как обратились, а ведут себя, как первородные. Куда катится это мир, – причитал Кристиан.

– Стреляться, непременно стреляться! – пошутила я.

– Может, ей уши оторвать для разнообразия? – задумчиво произнес он.

Кристиан никогда не обращался ко мне напрямую.

– Липа, лучше молчи, целее будешь, – вступился Ян.

Липа, потому, что Лиза Павловна. По крайней мере, Ян объяснил так, но я думаю потому, что вампир из меня, как из говна пуля.

Кристиан посмотрел на часы и, сославшись на дела, поспешил нас покинуть, бросив в мою сторону надменный взгляд.

– На свидание? – подмигнула я Яну, как только входная дверь хлопнула.

Тот недоуменно посмотрел на меня.

– Ян, тебе никто не говорил, что ты жуткий тормоз, тем более для вампира. У Криса свидание?

– Вампиры в принципе не ходят на свидания, а уж Кристиан и подавно.

– Как всё запущено. Ну а сексом вы занимаетесь?

Я села в пол-оборота, поджав под себя ноги, и выжидающе посмотрела на Яна.

– Ну, нам тоже нужна бывает эмоциональная разрядка, – уклончиво ответил он.

– Слушай, секс был неотъемлемой частью моей прошлой жизни. Так что выкладывай.

– Есть люди-послушники – и еда, и развлечение.

– Дикость какая. А между собой?

– Бывает, но реже. Нелегко найти подходящего партнера. Вампиры моногамны, секс с человеком не в счет.

– Серьезно? Ян, а как ты стал вампиром?

– Это долгая история…

– Следующие пятьсот лет я совершенно свободна. Расскажи, наверняка что-то очень романтичное, – я била наугад, а попала в самую точку.

– Это случилось 3 июля 1925 года в Ленинграде, куда я перебрался из Талси четырьмя годами ранее. Я работал репортером в литературной газете. По заданию редакции мне нужно было написать обзорную статью о поэтическом вечере, который устраивала у себя Анастасия Болоцкая, достаточно известная в литературных кругах. По слухам там должен был присутствовать Сергей Есенин.

– Сколько тебе было?

– 32… Вечер протекал довольно уныло. Хозяйка как могла, развлекала присутствующих гостей игрой на пианино, кто-то декламировал свои бездарные стихи. Все ждали, когда появится гвоздь программы. Я почувствовал на себе взгляд, повернул голову и сразу обратил внимание на высокую молодую женщину. Она была одета в длинное белое платье с коротким рукавом, немного старомодное, расшитое желтыми розами с ярко-зелеными листьями. Руки закрывали длинные белые перчатки. Волосы убраны под широкополую шляпку. Она приехала одна и явно скучала. Я заметил, что она за мной наблюдает и подошёл. Мы разговорились. Её звали Виолетта, она приехала из Вероны, чтобы познакомиться с Есениным и прекрасно говорила по-русски. Я провел в её обществе целый вечер, совершенно забыв о задании. К слову, Есенин так и не приехал. Я спросил, где она остановилась, и предложил проводить. Она ответила, что в гостинице «Англетер» и согласилась.

Мы шли вдоль набережной Мойки, она восхищалась белыми ночами и рассказывала про Италию. Я почти не слушал, мне было приятно просто находиться с ней рядом. Вечер выдался на удивление теплым. Мы стояли на Красном мосту, она положила ладони на перила. Я накрыл её руку своей, даже через перчатку почувствовал, какая она холодная.

– Вы замерзли?

– А ты согрей.

Она повернулась и обвила мою шею. Я обнял её за талию, притянул к себе и поцеловал. Этот поцелуй был похож на фруктовый лёд в самый жаркий день; такой холодный и такой обжигающий. Мы целовались по дороге в гостиницу, на лестнице поднимаясь на этаж, в номере скидывая одежду. Я был словно пьяный.

Мы лежали в постели, я прижимал Виолетту к себе и понимал, что не хочу отпускать никогда.

– Выходи за меня.

Она рассмеялась, а потом посмотрела так серьезно.

– Ты хочешь быть со мной?

– До конца жизни.

Она встала с кровати и принесла бокал, потом достала лезвие и порезала себе руку. Темная кровь струйкой стекла в бокал. Она протянула его мне и приказала выпить. Я был так опьянен ей, что принял бы из её рук даже яд. Внутренности обожгло огнем. Она легла сверху и накрыла меня своим холодным телом. Это было что-то невообразимое: пожар внутри и холод снаружи. Она прислонила холодные ладони к моему разгоряченному лицу и заглянула в глаза. У нее были потрясающие глаза, желто-зеленые, совсем как у кошки. Она смотрела, а меня затягивало, как будто я смотрел на гипнотические круги.