Татьяна Абиссин - Последний. Дети вампира

Потом было еще несколько похожих случаев. Например, как–то получив вперед небольшой аванс за предстоящую работу, Клодар поторопился расплатиться с долгами за покупку оружия, припасов, одежды. А потом вдруг выяснилось, что заказчик неожиданно отбыл в мир иной, а его сын не намерен связываться с подозрительными личностями.

Тогда Рою пришлось поработать сначала в оружейной, потом на рынке, продавая овощи, а затем – и в каморке у портного.

И вот, похоже, сегодня снова был тот день, когда Рою Ко придется справляться с трудностями в одиночку.

– Если ты думаешь, что еще две порции форели не разорвут твой желудок, то ты сильно ошибаешься, – злорадно буркнул он себе под нос, резко вставая из-за стола, впрочем, так, что Маус не должен был ничего слышать.

Напарник, конечно, обладал отменным слухом. Но виду, что его задел сей комментарий не подал. Впереди ему грезилась настоящая кровать на пуховой перине – так стоит ли переживать, что там бормочет этот дурно воспитанный мальчишка?!

***

Чтобы попасть на центральную площадь города Риха, требовалось пройти по каменному мосту, перекинутому через бурную реку, разделяющую город на две части – Старый и Новый.

В солнечные дни, такие, как сегодня, можно было не торопиться оказаться на другом берегу, а с удовольствием присоединиться к толпе зевак, обозревающих окрестности, опираясь на массивные кованые перила моста.

Кое-кто из жителей выгуливал здесь собак, а расторопные торговцы устроились у самого входа на мост, завлекая прохожих ювелирными изделиями тонкой работы.

Рой какое-то время простоял довольно долго, разглядывая серьги, браслеты и медальоны, на которых рукой талантливого мастера были выгравированы изображения улиц города, местных парков и фонтанов. Были здесь и милые вещицы, выполненные в виде птиц и животных, а также медальоны, залитые слоем специальной смолы, в которых навсегда застыли стебельки растений и даже засушенные насекомые.

Под бдительным взглядом старушки–торговки Ко размышлял, понравились бы Рицелле, что любит только украшения, усыпанные драгоценными камнями, подобные безделицы, пусть и уникальные. Не было двух одинаковых медальонов, равно как и серег, и браслетов. Он долго и пристально разглядывал медальон с изображением заброшенного замка на холме, который, кстати, было видно даже с моста.

Необычность данной работы была в том, что сейчас вместо замка взгляду путешественника представали убогие развалины. Очевидно, ювелир либо воссоздал на медальоне замок по каким-то старым картинам и рисункам, либо же просто использовал фантазию, приукрасив действительность.

Пока он думал, на мосту поднялся сильный ветер, и многие лавочники принялись укладывать свои товары в деревянные лотки. Рой, заметив вопросительный взгляд продавщицы, поспешил вернуть медальон, и продолжил свой путь, чувствуя, что день преподнесет ему еще много сюрпризов.

***

На площади Красного Подсолнуха жизнь буквально кипела. С трудом пробираясь вперед, Рой мог только удивляться, откуда здесь столько народу в будний день, да время от времени проверял кошелек, вложенный мудрым Маусом во внутренний карман брюк.

Торговцы деревянной посудой гремели ложками, привлекая внимание. Рядом с ними бойкими криками да прибаутками приманивали покупателей владельцы медовых пасек. Они предлагали на пробу любой мед и свежий хлеб в придачу.

Целый ряд палаток виноделов приглашал к дегустации легких вин. А украшенный яркими перьями и позолоченной сбруей конь гарцевал взад–вперед по площади, перевозя в раскрашенной золоченой краской повозке влюбленных парочек из одного конца в другой.

Рой пришел сюда на встречу с заказчиком, и, тем не менее, не мог отказать себе в удовольствии полюбоваться на местных красавиц, которые продавали ткани, пряжу и одежду.

Все девушки были, как одна: высокого роста, темноволосы и узкоглазы. Но они не стоили даже мизинца гордой Рицеллы. Так рассудил Рой, в который раз напомнив себе, что его любовь бессмысленна, и Маус ругает его за дело. Рицелла могла бы бросить все и убежать с ним. Но выбрала статус и богатство. И Зехель с ней!

Заметив целую стаю голодных птиц возле статуи городского судьи, Рой вернулся к продавцу булок, и, присев на каменные ступени, принялся отламывать хлеб по кусочкам и бросать птицам. Жара действовала на него угнетающе, тем более, что здесь, на площади, в отличие от моста, совсем не было ветра. А обжигающие солнечные лучи накрыли площадь, не оставив ни одного тенистого уголочка.