Дмитрий Манасыпов - Чистильщики пустошей-2 - Степь

Дядька, надо полагать, зажиточный скорняк, не иначе. Во всяком случае, робомулы, две штуки, тянущие повозку, выглядели очень неплохо. Механические животные бодро втянули весьма тяжелую с виду телегу, затянутую стареньким тентом, но по дороге зацепили несколько палаток, создав сумасшедший переполох. То ли сам владелец кожаного скарба, сейчас разлетевшегося с повозки, не рассчитал поворота, то ли робомулы все-таки давно не были у специалиста. Механика механикой, а вот платы – не каждому умельцу по зубам.

Орали владельцы перевернутого товара, орал хозяин телеги, мулы молчали. Зеваки и народ, шатающийся по рынку, без дела толпились и тоже добавляли шума. Енот хмыкнул, разворачиваясь и собираясь вернуться за Белкой.

– Ну и хтой-то ето у нас тут? – давешний босяк, чуть было не снесший Белку, прятался за угрюмым мужиком в добротном, пусть и поношенном кителе, сейчас говорившем. – Этот, чтоль?

– Энтот, точна. С мандой рыжей, дочкой Ежа, приперся.

Енот наклонил голову, рассматривая неожиданно возникшую проблему. Всего проблем оказалось пятеро, включая того самого жалобщика-забулдыгу. Опасения вызывал вертлявый типок в кожанке, чересчур дорогой для него и тот, кто заговорил первым.

Ведущий в шайке, а больше его никем Енот и не считал, выглядел серьёзнее всех своих шестерок. Немолодой, со шрамами, наверняка полученными в бою. Щека в неровной рваной паутине осколочного ранения, над бровями и в них самих белые на темной коже рассечения, полученных во время тренировок. Ведет себя как туповатое быдло, умеющее только с размаху в ухо дать, а вот ноги поставлены грамотно, сразу уйдет в сторону, если что. На широкой портупее ручной работы – кобура с торчавшей из нее инкрустированной костью рукоятью револьвера на восемь патронов. С другой стороны – нож не нож, а скорее широкий кинжал. Он сразу говорил про хозяина многое… тому, кто знал – куда и на что смотреть.

Мужик служил в егерских частях, воевавших на южных границ Альянса, тогда еще независимых. Лет десять назад, в заварушке с потомками бывших противников Империи, оставшихся там на базах. Война, как знал Енот, там велась постоянно. И вот эти штык-ножи появлялись с той стороны. Входившие в экипировку частей, очень схожих по выполняемым задачам с егерями. И брались они как трофей. Любой, желающий похвастаться таким клинком, купленным по случаю (а такое случалось редко), всегда мог в какой-то момент столкнуться с таким вот угрюмым бородачом. И после простенького вопроса: а и хде ты, мил человек, ножичек-то взял – получить несколько сантиметров стали в горло. Или под ребра, тут уж как выйдет. В общем, дядька и выглядел и, наверняка, был весьма опасен.

– Угу, чегой-то тут вообще? – «Егерь» усмехнулся. Также оценивающе осматривал Енота, совершенно плюя на его мысли по этому поводу. – Слышь, земеля, дело до тебя есть. Обсудим?

– Чего не обсудить-то? – чистильщик пожал плечами. – Излагай.

– Отойдем? – Влез в дело вертлявый «кожаный». Еноту очень не понравился блеск глаз этого доходяги. «Кожаный» точно сидел на чем-то серьезном, отсюда и дергания, и нервозность. Как бы между делом из рукава куртки выглянул ствол небольшого «браунинга» самоделки. «Егерь» явно предполагал такой вариант, но не успел среагировать. Енот сработал раньше.

Енота учили хорошо. Увидел ствол или нож – не трать времени на разговоры. Бей. И он, вроде бы, учился хорошо.

Вогнал кадык в горло «кожаному», одновременно уходя с линии выстрела. «Егерь» ударил неуловимо быстрым выпадом мгновенно выхваченного мессера. Сталь пришлась по внешней стороне подставленного предплечья, скрежетнула по кости, уходя в бок. Оставшиеся трое только начали двигаться, когда громыхнул пистолет Енота.

Главарь банды что-то понял перед смертью. Блеснул в глазах какой-то миг узнавания, но поздновато. Приемам обращения с личным оружием чистильщиков учили жестко и долго. Револьвер «егеря» только появился из расстегнутой кобуры… Чистильщик оказался куда быстрее. Оружие скакнуло в ладонь Енота, палец выбрал спуск мгновенно. Вокруг заорали, началась свалка. Уйти он не успел. Да и не стоило, слишком много свидетелей видели бойню.

Наряд подоспел скоро. Белка, вернувшаяся то ли из любопытства, то ли что-то почуяв, уже стояла рядом с Енотом. Косилась со страхом на пять остывающих тел. Он ее понимал, и почему-то стало стыдно. Слишком велика оказалась разница между доброй, веселой и домашней девушкой и им самим. Тем, кем стал за два года, с момента первого показа Кэпом своих блестящих ботинок у стен городка шахтеров. И в чем-то Енот понимал Белку. Но сейчас стало не до нее.