Вера Бурмистрова - Девочки могут всё! Агентство «Трансмейджик»

Одна-одинешенька, загрустила Алиса. На неё вдруг накатило болезненное желание себя пожалеть. А, может быть, даже и всплакнуть. Одна в чужом лесу, голодная, холодная… Она задрала голову и посмотрела на небо. Оранжевое солнышко, обрадовавшись такому вниманию, начало припекать как чумачечшее. Ну, ладно, допустим, не холодная. Но зверски голодная! И, словно вспомнив о таком безобразии, желудок взбунтовался, гневно заурчав. Маковой росинки с утра во рту не было… Снова начала жалеть себя Алиса. Так у меня же гриб есть!

Насколько она помнила сказку, прочитанную ещё в глубоком детстве, той самой Алисе надо было обязательно что-то схомячить, чтобы подрасти или, соответственно, уменьшиться. Так что, если по чуть-чуть отщипнуть от всех кусков и одновременно сжевать… По логике вещей всё должно остаться неизменным. Так это по логике… С Алисой логика не то, что не дружила, такое впечатление, что она её стороной обходила. Но девушку результат своих умозаключений вполне устроил. В предвкушении завтрака, Алиса быстренько отколупала от всех четырех кусков по капелюшечке. Стараясь, чтобы они были приблизительно одного размера. И, сложив их вместе, на манер бургера, отважно запихнула в рот.

– А нифефо фак…

Тут же… вроде бы ни с чего, Алиса спотыкнулась о выпирающий из земли корень, и бухнулась, чуть не оттяпав себе язык. Звучно приложившись лбом о рядом стоящее деревце.

Всё, привал, подумала Алиса, глядя, как сиреневые звёздочки перед глазами водят хоровод. Чуть сконцентрировавшись, она поняла, что это на самом деле листочки, которыми её обмахивало испуганное деревце.

Прямо как живое, подумала Алиса. Вот прикол будет, если оно ещё и разговаривать со мной начнёт. Она даже успела представить себе тоненький писклявый голосочек, как внезапно её голову пронзила тугая боль. Алиса поморщилась, дотронувшись до неё рукой. На лбу назревала внушительного размера шишка. И дико болела. А в остатках мозга, пульсировал, увеличиваясь в размерах какой-то неясный шум. Алиса почувствовала себя очень странно. Словно её башка, а по-другому этот "дом советов" и не назовёшь сейчас – это огромное радио, в котором кто-то посторонний переключает чистоты. Казалось, даже, что голова раздувается изнутри. Алиса с ужасом схватилась за неё, ощупывая со всех сторон. Вроде бы ничего не изменилось. Внешне. Но внутренне, на постоянном фоне так называемого "белого шума" внезапно начали проступать более или менее отчётливые звуки. Отдаленно напоминающие то ли голоса, то ли крики. Скрежет, скрип, шёпот. Они, то резко появлялись, принося с собой взрыв боли. То исчезали, забрав её с собой.

– Что за чертовщина происходит, – промычала девушка, когда её отпустил очередной приступ. Боль несколько утихла, шум спал. И стали отчётливо слышны какие-то голоса.

Алиса даже стала различать их по оттенку звучания. А белибердень, которую они говорили, начала складываться во вполне различимые фразы.

– А как же… Вот был я, когда помоложе, все девки на мне вешались…

– Да кто на тебе только не вешался, – раздался ещё один скрипучий голос. – Но чтоб вот так, котелком, да в ствол… Впервые вижу такое извращенное смертоубийство.

Алиса с трудом разлепила веки, оглядываясь по сторонам. Никого. Только деревья шевелили своею листвой при полном отсутствии ветра.

– Девушка, как вас там… Вы нормальная, или не нормальная?

Хороший вопрос, подумала Алиса, силясь понять, кто его задал. Никого рядом не было. Только перед её глазами отчаянно махало своими веточками небольшое деревце. То самое, в которое она заехала лбом.

– Ах, простите, – деревце вдруг всплеснуло листвой. – Я хотела спросить: с вами всё нормально? Вечно я путаю человеческие слова.

– Молодая, потому что, ещё… – проскрипел первый голос. – Вот, будет тебе как мне… В молодости… Хотя бы лет триста. Начнёшь муравьев под корой по звучанию лапок различать…

Я сплю, обречённо подумала Алиса. Сплю. И этот бред мне просто снится. Возможно, удар был слишком сильным. Или у неё и взаправду, кукундер съехал… Уже деревья разговаривают.

– Вечно эти двуногие куда-то торопятся, – меж тем продолжал скрипучий голос. – Куда-то опаздывают. Время найти не могут…

Алиса лежала на траве, под этими чудными или чудными (ударение уже сами поставьте) деревьями, и думала о том, что этот мир мог придумать только сумасшедший. Как же он сильно отличался от привычного мира. Такого родного. Такого далёкого, словно его и не существовало вовсе. А может быть, наоборот, этого мира, в котором она сейчас находится, не существует? Алиса задумалась. Возможно, авария была с гораздо-более серьёзными последствиями? И она сейчас либо лежит в коме, на больничной койке. И ей всё это видится. Либо, в палате с мягкими стенами. С тем же результатом.