Яков Шелль - Ясновидящая

Но свирепость была не сама по себе неким качеством души, а суровой необходимостью, только с ее помощью можно было удержать в повиновении всю эту клиентуру Ада: сотни тысяч, миллионы, сотни миллионов душегубов, прохвостов, мошенников, злоумышленников, проходимцев, разгильдяев, пьяниц, наркоманов, бездельников, развратников, упырей, женоненавистников, холостяков, казнокрадов, вредителей…

Такова была вертикаль управления русским филиалом всемирного Ада.

– С этим безобразием надо кончать! – воскликнул в негодовании Оборотень, глядя сочувственно на жалкий вид шефа.

– Вот ты этим и займись, мой друг! – неожиданно, почти ласково, сказал Сатана и пронзительно посмотрел на своего помощника.

– Непременно, Ваше превосходительство! Как прикажете!

– Да, я именно приказываю тебе! Найди подходы к Василевсу, его надо остановить, его надо призвать к порядку, окоротить ему руки!

– Так просто к Василевсу не попасть, там охрана на каждом шагу, мышь не проскочит! Но я, кажется, знаю, как к нему подобраться, с какой стороны, – задумчиво сказал Оборотень Петрович. – Есть одна девица, Яна Лукина, она в свою очередь знакома с Николаем…

– Угодником?

– Совершенно верно, Ваше превосходительство, с ним. Я превращусь в Николая и, таким образом, подъеду к этой дырищи Лукиной. Она меня и отведет к самому Василевсу, в его святая святых – мастерскую. А там уже дело техники, его охмурить и забить ему мозги. Надо только подослать к ней сыщика, чтобы узнал, где она живет, где бывает, чтобы с ней встретиться наедине. И туда я явлюсь в подлинном образе Николая – Чудотворца! – расхохотался рыжий черт.

– Вот и действуй! – повелел Сатана Иванович и махнул лапкой, отпуская своего помощника восвояси. – Только не забудь побрызгаться… одеколоном! От тебя просто несет… псиной!

– Я буду пахнуть лавандой, – засмеялся у порога Оборотень Петрович, – как сам Николай – Угодник!

Очнулась Яна на садовой скамейке, вокруг нее стояли люди. Одна пожилая женщина наклонилась к ней и тихо спросила:

– Как ты, детка, себя чувствуешь?

– Что со мной было? – прошептала Яна.

– Наверно, обморок, – сказала пожилая женщина. – Иногда это случается, от голода, или потрясения… Уже лучше?

– Да, спасибо, я уже в порядке! – ответила Яна. И в самом деле, ее голова прояснилась, и она поднялась. Люди расступились, и Яна направилась к машине, которая стояла на стоянке у парка.

«Всего лишь обморок, – думала она, садясь в машину. Но что помешало Полу Джерси выстрелить прицельно. В ее святая святых – в голову?»

Дома она почувствовала себя вполне сносно и, в ожидании новых великих свершений, занялась уборкой.

Все-таки два этажа, не считая чердак!

Это на целый день!

На следующий день она приступила к уборке. Это ее взбодрило.

Когда Яна решила, что достаточно окрепла после потрясения, она снова открыла свое бюро и стала вести прием клиентов.

На 10 утра была назначена новая встреча. Ожидая появление клиента, она сидела за столом, пила кофе и писала стихи:

Где жить?

В горах – лавина накроет,

у моря – цунами смоет,

на равнине – мыши достанут,

в лесу – медведи задерут,

в городе – люди изведут,

в деревне – тоска,

на лугу – трава,

на полюсе – замерзнешь,

на экваторе – сгоришь,

среди богатых – станешь бедным,

среди бедных – еще беднее,

среди негров – почернеешь,

среди русских – обрусеешь,

среди американцев – растолстеешь,

среди немцев – онемечишься,

среди папуасов – опапуасишься…

среди зверей – озвереешь…

В дверь позвонили. Это был мужчина лет 40, высокий, худощавый, с высокими залысинами и густыми бровями. Он выглядел робко и как-то потеряно; руки все время двигались и хватали то галстук, то разглаживали рубашку, то поправляли редкие волосы на голове. Он представился. Павел Сергеевич Озеров.

– У меня проблема с дочерью, она стала плохо учиться, – начал от едва ли не с порога.

Яна показала ему на стул, спросила насчет напитка, который он бы пожелал. Клиент отрицательно помотал головой и опустился на стул.

– Сколько ей лет и как ее зовут? – спросила Яна.

– Неделю назад исполнилось 12 лет, зовут Ирина, – ответил Павел Сергеевич.

– День рождения отмечали?

– Нет, она наотрез отказалась, сказала, что уже большая, что ей ничего не надо, ни каких подарков.

– Значит, она не только стала плохо учиться, то и перестала с Вами общаться?

– Да, это так, к сожалению. Какая-то стала чужая. Уходит от вопросов, старается не попадаться на глаза, если я дома.