Владислав Костюков - Вселенский спасатель. Книга 1. Планеты Ада. Том 3

Женщина посмотрела на гладкий потолок метро. «Наверху, меня ждут». Успокоила она себя. Ритм галопа, сердце, сменила на семенящую походку осла. Женщина сделала шаг впер д, вошла в поезд е смерти. Вагон поезда плотно наполнен людьми. Она протиснулась в середину тел. «Надо нанести максимальный ущерб». Так учили е инструкторы лагеря, в горах. Это требовала и то, что привязано к поясу, давя на живот. С каждой станцией становилось тяжелее дышать. Сердце опять билось с бешеной скоростью. Пот холодный, с запахом страха, стекал между грудей, лопаток. Он лился между ягодицами, попадал на живот. Там горела бомба. Адский механизм щелкнул. Резкая боль разорвала женщину надвое. …Лекарь, будто отталкивая кого—то или что—то от себя, перевернулся на спину. Столкнул одеяло, так, что ноги упали на пол. Слава проснулся. Оглядел, с удивлением, молчащую ночным сном, спальню. Подтянул на кровать ноги. И опять ушел в кошмар. …Женщина отчётливо слышала, чей—то крик ужаса. Её кишечник, разорвался. Вонючее, склизкое, дерьмо, разлилось, на остатки, любимого, собственного, тела. Она почувствовала, как сломался позвоночник. …Внезапно всё пропало. …Боль. …Свет. …Всё. …Всё, что человек называет жизнью. …Мгновение. Женщина летела в огромной трубе. …Она. …Выплюнула её на землю. Почву, выжженную, до пепла огнем, будто напалмом. Громадные горы, изрыгали миллионы тон лавы. …Вокруг не было, ни души. …Только груды пепла и огонь. …У женщины было тело. …Она помнила, то родное тело. …Стройное, смуглое, мускулистое. …Которое нравилось мужчинам. …Тело, любившее ласки. …Выпуклости, которыми так восхищался муж. …Память о муже, отправила её на смерть во имя Аллаха. …В мире, с выжженной дотла земли, царствовала пустота! Пепел, дым, красная обжигающая лава. Вонючий, пахнущий, горящей, человеческой плотью, дым. …Не было самого главного. …Ради чего, она, приняла смерть. …Не было родных и близких людей. …Людей, которых она рассчитывала увидеть после смерти. …Тело было, но было другим. …Не знакомым. …Дряблым. …Мраморно белым. …Смердящим тленом. …И дерьмом. …Как пахло содержимое, вывалившееся из разорванного, при взрыве, кишечника. …Она попыталась встать. …Ноги хилые, без мышц. …Не держали, даже костлявое безмышечное тело. Внезапно появился голос. Он был нежным и сладким, обволакивал и шептал, в обглоданное неизвестной болезнью ухо:

Твоя земная оболочка исчезла! Тот взрыв, в метро, унёс её с собой! Там погибло много несчастных, твоих собратьев! Взрыв, ты устроила сама! Эта ноша будет преследовать. …Тебя вечно. …Ведь душа бессмертна…

Голос, так же внезапно пропал, как и появился. Он растворился в смраде дыма, пепла и огня. Растворился в голове и пахнущем нечистотами её новом теле. Женщина предпринимала бесчисленные попытки встать… Её кахексичное тело долго наслушалось… Наконец она встала… «Боль в ногах невыносима» … «Тело пылает»… Мгновение и перед её глазами показалось морда дракона.

Сейчас я тебя отвезу на встречу! – угрожающе прошипели губы монстра.

Огромная пасть схватила её новую хилую костлявую оболочку! Она затрещала, будто через мгновение разорвётся. Боль пронзила, стала для неё вечной. Дракон подбросил в воздух мощи, когда—то бывшие человеком. Он ловко, не напрягаясь, открыл, до невозможности, пасть. Тело, не задерживаясь, как понакатанному, проскочило, прямо в желудок. Змей блаженно сглотнул, больше для форсу. В животе у монстра было влажно и неуютно. Жидкость желудка жгла её тело, без того обожженное огнём и бесконечной мукой. Змей летел над сожжёнными горами, реками лавы, выжженными полями.

Дурашки ждут встречи с родственниками, а встретятся с ним, – дракон улыбнулся, – с хозяином, он поблагодарит меня за работу.

Дракон подлетел к огромной расщелине. Она изрыгала дым и потоки лавы. Сложив крылья, в пике… монстр провалился в щель, захлёбываясь дымом, открыл рот, отрыгнул тело. Последнее, что женщина увидела, и будет видеть вечно, великий костёр, кипящий огромный, вместивший озеро, котёл. Кипящая вода стремительно и неумолимо приближалась. Погружаясь в кипяток, она почувствовала не с чем несравнимую боль. Всё испытанное ранее, даже сама смерть в огне бомбы, несравнима с этой болью. К предыдущей боли она уже привыкла… Погрузившись в кипяток, из её горла вырвался рык:

Больно.

Тело погрузилось в кипящую воду с головой. Кипяток расплавил ей внутренности. Она всплыла. Голос, уже другой более страшный и неумолимый звучал в её сваренных покалеченных ушах. Он злобно шипел, плевал слова. Они гулко отскакивали от скал: