Сара Гудман - Поцелуй сумрака

– Все могло сложиться иначе, – сказал Джаспер. – Вот только та зима выдалась самой холодной за сотню лет. Ее родители уехали на церковную службу в другой город и застряли там из-за снегопада. В ту ночь Мэри родила. Но ребенок появился слишком рано и не выжил.

– Это свело Мэри с ума, – низко и тихо сказала Делла. – Она столько скрывалась, держала все в секрете, проходила через беременность одна. А затем ребенок погиб. – Над нашей группой нависла туча. – Когда умерла моя младшая сестра Джози, это чуть не добило нашу маму. Казалось, будто из нее выкачали всю радость, и долгое время она была просто оболочкой прежней себя.

Я гадала, что произошло с сестрой Деллы, но решила, что сейчас не время спрашивать.

Кэтрин продолжила рассказ – неуместно смакуя его, как мне показалось.

– Мэри Мэйхью похоронила младенца в розовом саду пастората. А затем ушла в бурю.

Джаспер полностью развалился на земле и подпер голову рукой.

– Помню, когда я впервые услышал, что люди шепчутся о пропавшей дочери Мэйхью, то надеялся, что она ушла к своему молодому человеку. Может, он образумился и вернулся за ней, и они вместе уехали, чтобы начать все сначала.

Его сестра поджала губы и покачала головой.

– Она замерзла где-то в сугробах. Отец Деллы расследовал ее исчезновение.

Я перевела взгляд на Деллу, и та кивнула.

– Она не взяла с собой ни теплой одежды, ни даже обуви. Ее следы затерялись в снегу, и после ее исчезновения температура несколько дней держалась ниже нуля. Сомневаюсь, что она ушла с отцом своего ребенка. Когда папа раскопал маленькую могилу в саду… – Делла замолчала, явно переживая из-за боли давно погибшей женщины.

Кэтрин не проявляла подобного сочувствия:

– Он нашел кольцо. Знаешь такие причудливые кольца со скрытыми посланиями? По всей окружности есть крошечные панельки, которые открываются и показывают фотографии или надписи. Одна из панелек была оторвана, но кольцо все равно красивое. Делла однажды показывала его мне.

Щеки Деллы зарделись.

– Знаю, не стоило этого делать, но история Мэри всегда казалась мне такой грустной и… ну, интересной. Мэйхью не захотели оставить кольцо себе, знали, что оно от юноши, из-за которого их дочь попала в беду. Они попросили моего отца избавиться от него, но мама не пожелала даже слышать об этом. Она спрятала кольцо в ящик комода в нашем доме. Внутри вырезано небольшое любовное послание. И гелиотропы.

Она покосилась темными глазами на Абеля, который все время слушал с непоколебимым, равнодушным выражением лица.

Во мне вспыхнул праведный гнев, разжигая пламя любопытства.

– Гелиотропы? К чему бы?

– На языке цветов они значат «верный до конца», – пояснила Делла.

В детстве мама рассказывала, что у каждого цветка свое уникальное значение. Ей нравилось, когда папа дарил ей букет фиолетовых крокусов, потому что они символизируют жизнерадостность. Когда у нее было подавленное настроение, что случалось довольно часто, он приносил их домой. Помнится, я надеялась, что она станет счастливее после рождения ребенка. Мне и в голову не приходило, что ни она, ни младенец этого не переживут, и мы с Лайлой останемся без матери, а разум отца погрузится в глубокое и темное место.

Мрачный тон Деллы вернул меня к столь же мрачной истории о потере.

– То, что Мэри оставила кольцо, доказывает, что она не отправилась на встречу к возлюбленному. Она похоронила эту мечту вместе с их маленькой дочерью, – она показала на шпиль сельской церкви вдалеке. – Могила ребенка находится на кладбище за церковью. У Мэри даже нет мемориальной доски. Ее тело так и не нашли, а преподобный Мэйхью отказался проводить для нее службу. Ему было стыдно за дочь.

Я смотрела в сторону невидимого кладбища и думала о железном кресте, который мы поставили на могиле матери. По возвращении домой я обязательно навещу ее и положу свежие цветы на место ее последнего упокоения. Гиацинты, что символизируют печаль.

Мои грустные мысли сменились изумлением, когда голос подал Абель:

– Кем бы ни был тот парень, который бросил Мэри, он заслуживал хорошей порки.

Делла с Кэтрин закивали, полностью купившись на его притворство. Вопиющее лицемерие! Чья бы корова мычала.

Не успел кто-либо ответить, как к нам подошли мальчишки и позвали Джаспера с Абелем.

– Мы собираемся сыграть в бейсбол, Уилер против Ардженты, – сказал коренастый, широкоплечий парень.

Его товарищ показал на нас с Деллой и Кэтрин.