Анатолий Климов - Без нас, никто!

– Чего разлёгся? – раздалось над самым его ухом.

– Шатун! Живой мерзавец! – Заноза тут же вскочил на ноги и кинулся на него с кулаками, пытаясь засветить тому прямо в рожу. – Ты хотел использовать меня как приманку. Да за такое тебя под нож пустить мало!

– Успокойся! – тот особо не напрягаясь оттолкнул его от себя, лишь равнодушно пожав плечами. – Это была не моя идея, Кулик всё придумал. Но тот тебе уже не ответчик, он сейчас сам русалок тешит на дне болота.

Конечно не твоя идея, пронеслось в голове у Занозы, куда уж тебе самому до такого додуматься. Но отчего-то злости на Шатуна больше не было. И причиной тому был вовсе не его жалкий вид, которому и так порядком досталось от русалок, а скорее боязнь Занозы остаться одному, посреди этих забытых богами болот.

– Ладно, чего разлёгся? – повторил вновь Шатун, только уставшим голосом. – Надо двигать дальше, наше спасение уже совсем рядом. – он кивнул в сторону росшего уже совсем близко, хоть и редкого, но всё-таки леска. – Доберёмся до деревьев, наберём сушняка и разведём костёр, обсушимся. – и не дожидаясь, пока Заноза пристроиться рядом, зашагал в направлении того самого леса. В отличие от кое-как встающего с земли оппонента, более уверенно передвигая своими ногами. Словно и не было этого ночного бегства из разбойничьего лагеря, с последующим переходом через болото, сумасшедшим заплывом и драки с русалками.

Только когда уже окончательно стемнело, они прекратили свой путь и без сил повалились на землю. Повалился кулем, правда только Заноза, Шатун лишь уселся на землю и начал сооружать из собранных веток небольшой шалашик для костра.

Когда огонь занялся и немного отогнал ночную тьму в стороны, поближе к костру подполз и Заноза, чтоб согреться и обсушить свои остатки висевшей на нём одежды. Рассевшись напротив друг друга они молча уставились на огонь, думая каждый о своём. То, о чём думал Шатун было неизвестно, ну а вот Заноза был близок к отчаянью. Он всячески пытался понять, что же ему теперь делать дальше. Он был голоден, напуган и зол, зол на весь белый свет.

Если бы он только мог, то он бы предал лютой смерти всех, кто был повинен в его несчастьях. И своего атамана Лохматого, но хорошо хоть, что тот уже своё получил, и всю княжью дружину, что загнала их в это проклятое богами болото. И даже этого здоровяка Шатуна, что ценой его жизни, хотел выторговать свою. Только в открытом бою ему против него ни за что не устоять, и из-за этого он злился ещё сильнее. Разумно решив обождать, и дождавшись удобного случая, чтоб удавить его по-тихому, в отместку за весь тот страх, которого он из-за него натерпелся. Но это он сделает чуть позже, а пока тот был ему нужен, чтоб вместе с ним выбраться отсюда в более обжитые места.

Занозу страшила одна лишь мысль, остаться одному посреди этих гиблых мест. Вот выберутся отсюда, тогда он и осуществит свою задумку. Потому что он прекрасно знал, что хоть и был крепок телом, но вой из него был никудышный, ни оружия при себе нет, ни навыков бойца не имеет. Вот если кого прирезать по-тихому, удавить или ещё какую пакость учинить, то тут он мастер. А пока придётся ещё какое-то время вместе пообтереться. И он даже позволил себе улыбнуться, представив, как вскоре покончит с обидчиком.

– Чего это ты скалишься? – его кривая ухмылка не ускользнула от взгляда сидевшего напротив Шатуна, до того спокойно ворошившего прутиком угли.

Оторвавшись от своих мрачных мыслей, разбойник поднял голову, посмотрев на здоровяка. В это время костёр полыхнул особенно ярко, расширив до этого небольшой круг света чуть больше, и выхватил из темноты чуть больше окружавшего их пространства. Сразу стали отчётливо видны тени, от стоявших рядом с ними деревьев.

Но его внимание привлекла лишь одна из них. Которая вместо того, чтоб оставаться на своём месте, колыхнувшись, придвинулась ближе к ним, и теперь нависала прямо за спиной у Шатуна. Его улыбка моментально сменилась диким ужасом, что отчётливо читался на его лице. Он как сидел, так и попятился от костра, при этом взбрыкнув ногой, угодил ей прямо в костёр, непроизвольно выпнул из него горящую головню, которая полетела прямо на штаны сидящему возле костра Шатуну.

– Ты чего творишь? – заревел тот, и подхватив горящую палку, уже было хотел огреть ей Занозу. Но замахнувшись перехватил его испуганный взор, направленный ему прямо за спину, и тут же почуяв неладное, резко обернулся.

Оцепенев от страха, что сковал всё его тело, по-прежнему сидя на заднице, Заноза только и мог наблюдать за тем, как Шатун взмахнул головнёй перед собой, пытаясь отогнать от себя странную тень. Даже скорее не тень, а целый сгусток тьмы, который даже в непроглядной ночи, выделялся своей чернотой и полной непроницаемостью для света костра. Но несмотря на то, что чернота была явно чем-то живым, горящая деревяшка вошла в неё словно в густой кисель, при этом огонь, что горел на её конце стал едва различим.